Доцент кафедры общей и социальной психологии Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена, доцент кафедры психотерапии и сексологии Северо-Западного государственного медицинского университета им. И.И. Мечникова, кандидат психологических наук Елена Викторовна Иоффе представила доклад «Тело, гендер, сексуальность и виртуальная реальность» в пленарной части 9-го Санкт-Петербургского зимнего фестиваля «Психология телесности: несказанная радость бытия». Публикуем фрагменты выступления.

Я хочу продолжить тему телесных особенностей и телесного, близкого, глубинного взаимодействия, которое обычно реализуется в сексе. Но посмотреть на это сквозь призму тех трансформаций, которые связаны с цифровыми технологиями.

Происходящая цифровая сексуальная революция — это то, что необходимо анализировать специалистам совершенно разного профиля.

Пока мы думаем о том, какое влияние оказывают принятые законы, регламентирующие публичный дискурс сексуальности, в виртуальной реальности происходит формирование таких ландшафтов, которые невозможно регламентировать. Поэтому стоит хотя бы проявлять к этому внимание.

Мы можем говорить о наличии двух волн развития сексуальных технологий.

Определяющей особенностью цифровой сексуальности первой волны является то, что технология опосредует связь с партнером-человеком (McArthur & Twist, 2016; Twist, 2017).

Одно из направлений развития цифровых технологий — это развитие социальных сетей, которые позволили людям быть в контакте, гораздо быстрее находить друг друга, определяться относительно собственных потребностей, интересов и мотивов.

В социальных сетях человек может создавать не один профиль, а несколько, экспериментировать со своим позиционированием, создавать разные образы, в том числе представляя себя людьми разного пола, разного возраста, разного социального положения.

У людей появилась возможность вступать в разнообразные сообщества, на одно из которых я хочу обратить ваше внимание — это субкультура косплея, с которой я тоже периодически сталкиваюсь в практике.

Чем она так интересна? Соцсети дали возможность узнавать друг о друге людям с небинарной идентичностью, с трансгрессирующей сексуальностью, получать информацию о различных неконвенциональных интересах.

Косплей предоставляет особую возможность экспериментирования с собственной идентичностью: проигрывать эту идентичность. Соцсети создали возможность находить людей, которые тебе подобны, которые тебя принимают, которые тебя поощряют, с которыми ты можешь получать удовольствие от этой игры, костюмированной игры.

Все было бы замечательно, если бы детей и подростков, которые вовлечены в эти игры, сопровождали бы знания о том, что происходит с процессом становления идентичности, гендерной идентичности в том числе, сексуальности и её интеграции в развивающуюся личность.

В сензитивный период оформления гендерной идентичности опыт проигрывания роли человека другого пола может очень сильно исказить этот процесс интеграции сексуальности, повлиять на роли… Этот эксперимент может «отвлекать», я бы так мягко сказала, от процесса конструирования аутентичного образа собственной сексуальной индивидуальности.

***

Многие молодые люди, имея иллюзию безопасности в связи с возможностью не заражаться, с отсутствием риска попасть в ситуацию сексуального насилия, вовлекаются в сферу вебкам, полагая, что ничего вредного для них не будет и что они легко выйдут из этой сферы без последствий.

Но, как вы понимаете, процесс диссоциации сексуального желания и физиологического функционирования полового аппарата не восстанавливается просто так. Поэтому достигнуть конгруэнтности будет непросто.

***

В публичном дискурсе тема сексуальности никак не обсуждается, тем более в контексте отношений. А секс-индустрия, тем более с помощью цифровых технологий, усиливает самообъективацию, объективацию партнера… Секспросвет не про то, чтобы рассказывать про отношения, он про возможности получить удовольствие… А это разные вещи. Не хватает адекватного секспросвета, построенного на научных фактах.

***

Вторая волна развития сексуальных технологий характеризуется тем, что становится не важен партнер, гораздо важнее ощущения, которые человек во взаимодействии испытывает. Главная характеристика второй волны связана с понятием «иммерсивность».

Иммерси́вность (от англ. immersive — «присутствие, погружение») — это способ восприятия, создающий эффект погружения в искусственно созданную среду.

Партнера-человека либо нет, либо, если он есть, его присутствие не является существенным для переживания (McArthur & Twist, 2016; Twist, 2017).

Наиболее заметными цифровыми сексуальными технологиями второй волны являются секс-роботы (sexbots) и VR-секс.

Цифровые технологии позволяют усилить эффект таким образом, что человек иллюзию воспринимает как реальность. Это приводит не просто к измененному опыту, который искусственно создан, но он уже вложен в нашу память и становится основой обучения и дальнейших решений, которые мы будем принимать, и возможности перейти в реальности к подобному поведению, которое, возможно, недопустимо в реальности, но в виртуальной реальности нам предложено… Это вопросы и этического характера, и психологического, поскольку зависит еще и от того, насколько ментально здоров человек, который вовлечен в использование этих технологий. Очень много вопросов, которые практикам придется решать, и решать их лучше сейчас…

***

Виртуальная реальность — созданный техническими средствами мир, передаваемый человеку через его ощущения: зрение, слух, осязание и другие. Виртуальная реальность имитирует как воздействие, так и реакции на воздействие. Для создания убедительного комплекса ощущений реальности компьютерный синтез свойств и реакций виртуальной реальности производится в реальном времени.

Виртуальная реальность качественно отличается от других форм цифрового опыта благодаря тому, что эксперты называют «чувством присутствия», которое она создает. Как объясняет один эксперт, если в реализации виртуальной реальности удается правильно сочетать аппаратное обеспечение, программное обеспечение, сенсорную синхронность, то достигается нечто, известное как «ощущение присутствия».

Объекты виртуальной реальности могут вести себя так же, как объекты материальной реальности, размывая границы реальностей. В развлекательных целях пользователям предлагается гораздо больше, чем это возможно в реальности: можно летать, создавать любые предметы и в сексуальном плане реализовывать те неконвенциональные сценарии, за которые в материальном мире человек был бы осужден.

Если психосексуальное развитие человека происходило только на основе специфического цифрового опыта, то его сексуальная идентичность оказывается особенной. Появляются новые люди, которые определяют себя как диджисексуалы.

«Клиницисты должны быть готовы к трудностям и преимуществам, связанным с внедрением сексуальных технологий. Чтобы оставаться этичными и жизнеспособными, клиницисты должны быть готовы работать с клиентами, использующими цифровые сексуальные технологии». (Neil McArthur & Markie L. C. Twist (2017): The rise of digisexuality: therapeutic challenges and possibilities, Sexual and Relationship Therapy)

На сегодняшний день стоит вопрос о том, какие отношения могут выстраиваться между людьми и роботами, учитывая развивающиеся технологии.

Профессора Массачусетского технологического института Шерри Теркл беспокоит то, что происходит с нами при нашей уязвимости к притворному сопереживанию: «Ибо такова наша природа — проецировать человечность на эти гуманоидные объекты, у которых ее нет, но которые, тем не менее, нажимают на наши “дарвиновские кнопки”, чтобы относиться к ним как к людям».

Виртуализация, диджитализация сексуальных отношений может пониматься как угроза разрушения социальной системы, которая строится на эмпатических связях, на самовыражении. Потому что интимность возникает в результате самораскрытия, но взаимного самораскрытия. У машины нет той интимности, которую она может раскрыть, у неё есть только программа. Эту угрозу важно оценивать.

Технологии формируют общество и нашу психику, поэтому мы должны задуматься, как и для чего их используем…

Полная видеозапись доклада. 18+.