16+
Выходит с 1995 года
28 марта 2024
Тренинг речевой коммуникации в семейной терапии: жанры и технологии

Методы и приемы семейной терапии все более широко используются педагогами и психологами в работе с детьми и родителями в дошкольных образовательных организациях, в деятельности разнообразных психологических и семейных консультаций. Актуальными являются задачи профессиональной подготовки специалистов в области семейной терапии, в частности, важен опыт по развитию речевых навыков как инструмента психотерапевтического контакта. В данной статье представлено психологическое обоснование задач и содержания «Тренинга речевой коммуникации».

Традиции семейной терапии, информационно-коммуникативный подход

Задача семейной терапии — создавать условия для позитивных изменений в жизни семьи, в общении детей и родителей. Поэтому общение терапевта с клиентами, в том числе речевое общение, является важнейшим инструментом эффективной психотерапевтической работы [6]. Психотерапевтическое общение, с точки зрения информационно-коммуникативного подхода, может быть представлено как процесс приема и переработки информации, обмен «посланиями». Но удивительная сложность человеческого общения состоит в том, что эти «послания» пишутся одновременно на разных языках. Среди нескольких языков в каждом послании могут быть выделены следующие: речь, язык тела, язык симптома или проблемы, язык самоценности, язык образов.

Послания, которыми обмениваются люди как в обычном общении, так и в профессиональном, терапевтическом, разделяются на два вида: «чистые» и «зашумленные». «Чистые послания» — это такие, при которых на всех языках передается единое или взаимно дополняющее содержание, «зашумленные послания» — когда на разных языках передаются различные, часто полярные, взаимно противоречащие друг другу содержания. Как показывают многочисленные психологические и психотерапевтические исследования, люди в общении весьма часто используют «зашумленные послания». Причина этого феномена заключается в наличии большого фонда неосознаваемого материала, поскольку психические функции человека, его эмоции, речь, мышление могут совершаться на разных уровнях осознания, а часто могут быть совершенно бессознательными.

Семейным психотерапевтам хорошо известно, что в общении взрослых и детей в семье довольно часто наблюдается ослабление подконтрольности и осознанности, люди довольно часто «не ведают, что творят» в общении со своими близкими [3]. Именно поэтому так важно, чтобы в процессе семейной терапии специалисты становились позитивной моделью общения, примером в использовании «чистых» осознанных посланий.

Профессиональные тренинги по семейной терапии строятся таким образом, чтобы специалисты получали возможность в ходе самонаблюдения и активной групповой работы «очистить» свои послания клиентам, сделать их как можно более осознанными и соответствующими целям терапевтического контакта.

Тренинговые программы включают овладение техниками самонаблюдения, создают условия для ясного и глубокого осознания целей общения, расширяют способности участников к сознательному присутствию в настоящем моменте по принципу «здесь и сейчас». Важной составляющей тренинговых программ становится изучение психологии различных языков психотерапевтического контакта, составляющих единое терапевтическое послание, в том числе изучение и осознание речевой коммуникации.

Цели и задачи «Тренинга речевой коммуникации»

Сложность речевого общения, в том числе сложность терапевтического общения, состоит в том, что это целостный психический феномен, включающий множество психических функций. Каждый акт общения вовлекает индивидуальность человека целиком, затрагивает весь организм, всю личность, весь внутренний мир. Речевое общение — многоуровневый феномен; каждая единица общения, каждый речевой акт оказывают воздействие на все три мира человеческой психики: тело — организмический мир, отношения — психологический мир, экзистенциальные переживания — духовный мир. Как уже было отмечено, речевое общение как деятельность может осуществляться с большим или меньшим осознанием. Иными словами, речевое общение может быть бессознательным, что и задает основное содержание тренинговой работы с семейными терапевтами, дошкольными педагогами и психологами. Различие обычного и терапевтического общения и состоит именно в том, что терапевтическое общение — это сознательный (осознаваемый) контакт. Главный профессиональный императив, которым должен руководствоваться педагог или психолог в своей работе, — сделать свою речь подконтрольной, осознанной и точной как в смысле содержания высказываний, так и в аспекте эмоционального подтекста, неосознанного выражения эмоций, сопровождающих речь.

Общая цель тренинга речевой коммуникации — создать оптимальные психологические условия, при которых речь и речевое психотерапевтическое общение участников приобретут качество максимальной осознанности и эффективности.

В соответствии с общей целью в тренинге решаются следующие задачи:

  • углубить и расширить знания по психологии речевой коммуникации в общении до школьного педагога и психолога с родителями и детьми в семейной терапии;
  • изучить психологические основы построения эффективного психотерапевтического контакта, основные положение информационно-коммуникативного подхода в семейной психотерапии, теорию эмпатии;
  • развить навыки использования различных речевых жанров в общении с детьми и родителями в процессе семейной терапии;
  • овладеть техникой эмпатического слушания.

Речевые жанры в семейной терапии

Речь дошкольных педагогов и психологов, использующих техники и приемы семейной терапии, должна отличаться качеством сознательного контроля в выборе речевых жанров при построении контакта, а также при использовании специальных техник. В процессе семейной терапии применяются самые разные формы рационального речевого воздействия, которые адресуются к сознательным компонентам психики взрослых и детей. От профессионала требуется умение использовать разнообразные речевые жанры, в каждом из которых ему предстоит совершенствоваться на протяжении всей профессиональной жизни.

Разъяснение. В процессе речевого контакта приходится что-то разъяснять родителям и детям, формулировать предписания, инструкции, задания и упражнения. Для этого необходимо использовать точные, спокойные, простые и ясные слова и выражения. Высказывания должны быть понятными собеседнику, логичными и обоснованными. Частным случаем разъяснения является так называемое «прямое послание», когда терапевт что-то рассказывает о себе, делится собственным опытом преодоления трудностей или использования каких-то терапевтических приемов в своей семейной жизни. Такие высказывания весьма полезны, они повышают доверие, увеличивают искренность, понижают эмоциональное напряжение. Однако «прямыми посланиями» стоит пользоваться весьма осторожно, с большим вниманием и осознанием особенностей контакта с каждой конкретной семьей, поскольку иногда такие высказывания терапевта могут субъективно восприниматься как излишнее личностное давление, желание властвовать и доминировать.

Убеждение. В тех случаях, когда клиента нужно в чем-то убедить, ввести в его сознание некие идеи, привлечь к выполнению каких-то действий без обсуждений и возражений, требуется использовать особую манеру речевого высказывания. При убеждении речь специалиста должна сопровождаться подчеркнутой энергичностью, силой, интенсивностью, специально отобранной и выверенной лексикой. Убеждать надо кратко, четко и конкретно. Чтобы быть убедительным, специалисту необходима собственная убежденность, абсолютная вера в свои слова.

Цитирование. Полезным навыком в общении с родителями является умение цитировать литературные, исторические и научные источники. А умение использовать при построении контакта с детьми детских сказок и стихов обязательны.

Интерпретирование. Этот речевой жанр представляет собой умение пересказать сообщаемое взрослым или ребенком содержание с точки зрения специалиста или в аспекте какой-то идеи или события. При интерпретировании специалист повторяет сказанное ему, но привносит свое понимание, свою трактовку, объяснение, свое видение. Интерпретирование — наиболее распространенный жанр терапевтической беседы, оно может осуществляться как в виде словесных формул, так и с помощью метафор и образов.

Отражение. Речевое отражение отличается от интерпретирования тем, что специалист повторяет высказанное взрослым или ребенком точь-в-точь, дословно, на языке собеседника, не вводя никакой собственной интерпретации.

Вопросительная речь. Психотерапия — это искусство задавания вопросов, и специалистам необходимо постигать это искусство. Существуют три основных вида вопросов, традиционно используемых в терапевтических беседах.

Прямые вопросы. Это тип вопросов, когда спрашивается нечто конкретное, предполагающее точный однозначный ответ: «Сколько Вам лет?», «Кто Вы по профессии?», «Какие игрушки выбираешь?» и т.п. Поскольку цель психотерапии — создавать условия для самоисследования, изучения ребенком или взрослым своих внутренних чувств и переживаний, прямые вопросы, в силу своей непосредственности и однозначности, — скорее, барьер для установления эффективного психотерапевтического контакта, поэтому психотерапевты стараются ими пользоваться как можно реже.

Косвенные вопросы. Это тип вопросов, при которых в ответах создаются условия для обоснования, рассуждения, рассказа о себе: «Каких людей можно назвать смелыми?», «Какую гамму чувств ты испытываешь и почему?», «Каким бы ты хотел быть?» и т.п. Эти вопросы не предполагают однозначного ответа, каждый человек может ответить по-разному, они побуждают клиента к рассказу о себе. Косвенные вопросы предполагают, что человек начнет осознавать более полно, изучать и анализировать себя, свои чувства, поведение и мн. др. Косвенные вопросы — наиболее типичная форма интервью в психотерапии.

Циркулярные вопросы. Этот тип вопросов был специально разработан в семейной терапии. Циркулярные вопросы позволяют как будто бы посмотреть на один и тот же вопрос с разных сторон, с разных углов зрения, в разных пространствах. Циркулярный вопрос центрирует осознание на каком-то конкретном моменте, обстоятельстве, например: «Когда Ваша жена спрашивает по вечерам, где Вы были, какие чувства Вы испытываете к себе, к жене, к семье в целом?»; «Как Вы думаете, что чувствует Ваша жена, когда вынуждена шлепнуть Вашего сына, а Вы сердитесь на нее?» и т.п. Циркулярные вопросы задаются психотерапевтом с целью создания условий для стереоскопического системного восприятия событий в семейном общении и для осознания как можно более полной гаммы чувств, которые испытывают все участники семейного общения, например: «Когда мама пришла домой, а ты не захотела с ней разговаривать, потому что была обижена на брата, что в этот момент чувствовала бабушка?» и т.п.

Кроме повествования и вопросов в психотерапии полезно использовать поэтическую речь, а также фольклор, например, басни, сказки, пословицы, поговорки, анекдоты. Это особенно полезно, когда детям и родителям нужно дать возможность расслабиться, немного посмеяться, когда обсуждение сложных и болезненных тем требует шутки, самоиронии, веселья. Мягкое осмеяние, понижение эмоционального накала при обсуждении семейных отношений и проблем понижает уровень напряженности, что полезно для дальнейшего спокойного обсуждения.

Наконец, высшая речевая способность — это использование языка афоризмов и притч. Если специалист изучает афоризмы и притчи, выучивает наизусть, старается проникнуть как можно глубже в их скрытый смысл, это выводит его высказывания на более возвышенный уровень, делает его речь убедительной, вдохновляющей, а все терапевтическое общение в целом высокоэффективным.

Участники тренинга изучают и практикуют в специальных упражнениях перечисленные речевые жанры, развивают способность к осознанности речи и аутентичному сознательному присутствию в моменте терапевтического общения. Когда слова рождаются из внутренней сущности специалиста, они будут беспрепятственно достигать сознания клиента, окажутся эффективными, сумеют коснуться души, установить связь с глубинными содержаниями внутреннего мира детей и взрослых.

Сила молчания: говорить или слушать?

Тренинг речевой коммуникации предполагает развитие у участников не только навыков точной осознанной речи, но и овладение главным речевым искусством — умением слушать. В реальном разговоре собеседники постоянно перебивают друг друга, обычная практика общения такова: «Ты знаешь, у меня...» — «Да, а ты знаешь, что у меня...»

Мы не слушаем, мы поверхностно думаем, что разделить чувства другого человека или показать, что мы его понимаем, — это значит рассказать собственную историю, подобную той, что рассказана собеседником. Именно так мы обычно поступаем. Люди редко слушают друг друга, общаясь в «разных пространствах». А психотерапевт должен всегда находиться в одном пространстве с клиентом. И это самое трудное в работе психотерапевта, и если он не овладел искусством слушать, то не может выполнять свою работу. Речь семейного психотерапевта подчиняется следующему принципу: «Молчание — золото». Нужно не просто уметь молчать, думая о чем-то своем, нужно уметь молчать и слушать, направляя все свое внимание на состояние и поведение участников семейной терапии. Можно внешне молча слушать человека, но внутренне с ним спорить, или дополнять, или оценивать, или опровергать. При этом такое «внешнее молчание» не может обмануть собеседника, который всегда почувствует, что вы по-настоящему не слушаете. Только одного настоящего слушания уже достаточно для успешного выполнения главной терапевтической задачи — создавать условия для перемен в семейных отношениях. Чем меньше говорит психотерапевт, тем больше говорят участники психотерапии, а значит, получают возможность все больше изучать самих себя и свои семейные отношения. Слушать собеседника правильно — это и значит создать наилучшие условия для самонаблюдения и самоанализа.

Участники психотерапевтического общения могут узнавать правду о самих себе не только тогда, когда их поведение интерпретируется специалистом, но, в гораздо большей степени, когда специалист терпеливо и внимательно выслушивает. Можно выразить этот феномен иначе. Обыденная семейная жизнь, даже в самой счастливой семье, трудна и формирует в нас ложную воображаемую картину самих себя, ложные представления о том, чем мы на самом деле не являемся. Нам так трудно понять, принять и следовать тому, что мы есть на самом деле, в том числе и потому, что нас мало слушают. Если бы в семье нас спокойно и терпеливо выслушивали, то каждый из нас — дети и взрослые — могли бы реализовать гораздо больше в своей жизни, могли бы раскрыть свой потенциал гораздо полнее.

Поэтому когда в семейной психотерапии мы создаем условия для возрождения, для того, чтобы дети и родители приобретали новую жизнь, открывали в себе новые возможности, изменили тот негодный образ жизни, который, может быть, они сейчас ведут, чтобы они становились более состоятельными во всех отношениях людьми, становились другими, в большей степени самими собой, укрепляли свою бессмертную душу, — для этого нужно научиться слушать. Поэтому еще раз подчеркнем, что искусство семейного психотерапевта — это не только умение точно и осознанно говорить, но главное — это умение слушать.

Эмпатия и эмпатический контакт

Как писал Карл Роджерс (2000), наиболее выгодной позицией для понимания поведения человека является внутренняя система ценностей самого индивида. Даже в самых тяжелых и трагических обстоятельствах жизни каждый человек где-то в глубине души предчувствует, что есть что-то во мне такое, что если я это изменю, то и моя жизнь будет другой. И профессиональный императив семейного психотерапевта — найти ответ на эту глубинную человеческую потребность в росте, изменении, прогрессе и преображении.

Если выразить эту задачу метафорически, то у клиента есть как будто бы «маленький росточек» — надежда на перемены и желание перемен. А психотерапевт должен создать условия, чтобы этот росточек пророс и расцвел пышным, прекрасным цветком, дающим плоды, да еще постоянно воспроизводящим эту красоту.

Какими же инструментами обладает психотерапевт для решения этой задачи? Да ничего у него особенного нет, у него нет никакой волшебной палочки, никаких приборов, скальпелей или пробирок. У психотерапевта нет ничего, кроме себя самого, своей индивидуальности, своей личности.

Именно это имел в виду А. Адлер (1999), когда постулировал, что эффективность психотерапии заключена в личности психотерапевта. Поэтому собственный рост, раскрытие собственного потенциала, в том числе развитие речевого потенциала, — главное условие эффективности работы семейного психотерапевта.

Семейная психотерапия с внешней стороны — это взаимодействие, совместная деятельность психотерапевта с детьми и родителями, беседа, дискуссия, игра, совместное рисование, танец. А вот внутреннее содержание семейной психотерапии — это эмпатия, эмпатический контакт. Во-первых, эмпатия — это сочувствие, сопереживание, когда чувства ребенка или взрослого на время становятся чувствами семейного психотерапевта. Во-вторых, эмпатия — это способность психотерапевта создать условия, когда дети или взрослые смогут в настоящий момент взаимодействия, здесь и сейчас, увидеть свои отношения, вновь прочувствовать свои истинные чувства. Эмпатия — наиболее эффективный способ, обеспечивающий такое перспективное видение семьей своих потенциальных ресурсов к переменам. В процессе эмпатического контакта с семейным психотерапевтом дети и родители приобретают, метафорически определяя, особые линзы, окуляры, телескопы, которые позволяют им лучше разглядеть и понять самих себя, свои негативные и позитивные чувства, нарушенные или конфликтные отношения, неблагоприятные способы общения, привычные модели речи и поведения, сложившиеся в данной конкретной семье. Причем главное состоит в том, что в семейной психотерапии дети и родители получают возможность увидеть полифонию своих семейных отношений не столько такими, какие они есть уже сейчас, но в перспективе возможных позитивных изменений, трансформации, перемен к более благоприятным формам и способам отношений, а в перспективе — прогрессивных перемен в жизни семьи. Процесс эмпатии означает, что чувства, стоящие за содержаниями говорящего, постепенно становятся чувствами слушающего.

Технологические составляющие эмпатического слушания. Итак, эмпатия — это зеркало, которое психотерапевт ставит перед клиентами, причем семейный психотерапевт должен быть, насколько возможно, чистым зеркалом. В этом и состоит искусство психотерапевтического контакта, которым овладевают участники тренинга. Для понимания существа психотерапевтического эмпатического контакта можно воспользоваться языком притч.

Человека можно представить себе в виде дома со множеством комнат, но человек думает о себе так, как будто ему принадлежат всего лишь 3 комнаты: кухня, ванная и жилая комната. А у него есть на первом этаже еще 5–6 комнат, но он об этом не знает. А дом может иметь еще 3–4 этажа, и комнаты могут быть не только на одном этаже, а на разных.

Технология эмпатического слушания реализует эту главную цель: поставить такое зеркало перед клиентом, чтобы он постепенно увидел в этом отражении весь свой дом, чтобы смог мало-помалу увидеть все больше и больше разнообразных помещений своего собственного дома. Еще раз подчеркнем, что психотерапевт должен поставить перед клиентом настолько хорошее точное зеркало, которое позволяет увидеть то, чего ребенок или взрослый раньше не видел, не осознавал, не замечал.

Итак овладение технологией эмпатического слушания предполагает развитие у специалистов в процессе тренинга четырех основных умений: отодвигание, поддержка высказывания, отражение и сверка [6].

Рассмотрим технологические составляющие эмпатического слушания в той последовательности, как они практикуются в семейной терапии и изучаются участниками тренинга.

«Отодвигание» — это первая операция, которую должен исполнить психотерапевт. Психотерапевтический контакт — сложный многоуровневый психологический феномен, во многом не заметный для внешнего наблюдения, подвергается в тренинге глубинному анализу. У «слушающего» психотерапевта, перед тем как он приступает к построению контакта с участниками терапии, в его сознании присутствуют самые разные содержания: какие-то его жизненные заботы, связанные с его собственной семьей или с его делами; у него есть определенные ожидания, допустим, каким будет предстоящий сеанс; есть свои представления о себе как о профессионале; есть определенные беспокойства и ответственность, связанные с тем, сумеет ли он на сей раз сделать то, что необходимо, в данном контакте; у него есть свое представление о собственных телесных впечатлениях; он думает о себе, своей внешности; возможно, у него возникает желание понравиться, произвести благоприятное впечатление и мн. др. Иными словами, в самом начале контакта во внутреннем мире психотерапевта имеются определенные содержания, которые находятся в поле его возможного осознания.

У «говорящего» — участника семейной терапии тоже есть свои внутренние содержания. Прежде всего, клиенты тоже думают о том, как они выглядят, как себя чувствуют, возможно, они испытывают какие-то телесные недуги, связанные с психическим перенапряжением, испытывают отрицательные эмоции, душевную боль, которая мотивирует семью на визит к семейному психотерапевту. У клиента есть его психологическая проблема, его мысли о причинах неблагополучия и о содержании того, о чем он сейчас будет говорить. У клиента есть определенные страхи, «поймут ли его переживания». У клиента есть особый интерес к психотерапевту: насколько ему можно доверять как специалисту и мн. др.

Если рассмотреть внутренний мир с позиции состояний сознания, можно видеть, что наши сознание и бессознательное — не неподвижные и не единые вещи [7]. В каждый момент жизни обнаруживается «больше осознания» или «меньше осознания», «ясное сознание», центр и периферия осознания и, наконец, бессознательное, которое тоже в своем содержании не едино. Существуют фрагменты бессознательного, которые достаточно легко могут быть осознаны, если только направить на них сосредоточенное внимание, другие фрагменты могут быть осознаны только при определенных специальных обстоятельствах, например, в экстраординарных угрожающих жизни условиях или в психотерапевтическом эмпатическом контакте, а существуют и такие фрагменты бессознательного, которые принципиально не могут быть осознаны, к чему ни при каких условиях нет доступа. Операция отодвигания, которую делает психотерапевт в тот самый миг, когда начинается эмпатический контакт, означает, что все актуальные сознательные содержания психотерапевт должен «перевести», «отодвинуть» на дальний план осознания, «вывести», «передвинуть» из центра своего сознания на периферию. Подчеркнем: не вытеснить, не забыть, а просто передвинуть из актуальной сферы осознания. При этом в сознании, во внимании, в чувствах психотерапевта возникает некое «пустое пространство», резервуар, в котором будут накапливаться психологические содержания, поступающие от клиента. Психотерапевт — антенна, радар, воспринимающий эманации, исходящие от клиента во время контакта. Весь организм, все тело, все чувства, все мысли психотерапевта отдаются клиенту. «Пустой резервуар» постепенно наполняется содержаниями, поступающими от говорящего, которые в силу «отодвигания» не встречают никакого барьера ни в виде внутренних возражений, ни в виде внешних вопросов.

«Отодвигание» одновременно означает особую концентрацию внимания. Психотерапевт, совершив «отодвигание», просто внимательно наблюдает, ощущая «без мыслей», одновременно с внимательным взглядом и со спокойным терпением, без всякой торопливости и спешки, находясь в состоянии транссозерцания другого человека. Когда психотерапевт слушает, а клиент сообщает свои «содержания», то постепенно у психотерапевта создается особое состояние, он начинает ощущать себя так, как будто содержания, которые стояли за словами клиента, стали его собственными чувствами, его содержаниями.

«Поддержка высказывания». Когда психотерапевт слушает, а клиент говорит, то слушающий должен дать говорящему понять, что он слушает, дать ему поддержку в разговоре, все время поощрять его к дальнейшему высказыванию. Единственная фраза, которую в самом начале терапевтического контакта произносит психотерапевт: «Я вас слушаю», — это то, что психотерапевт должен говорить постоянно. Но если он стал бы все время говорить вслух, то постоянно перебивал бы клиента. Поэтому поддержка высказывания делается на языке тела: легкими движениями (кивание) и легкими вокализациями («угу»). Эти «угу» и кивание — большое спасение для самого психотерапевта, потому что «отодвигание» — энергозатратная вещь, а эти формы минимальной активности позволяют часами слушать клиентов и не уставать. Важно, чтобы телесные поддержки психотерапевта не содержали бы оценки или интерпретации. Не надо делать никаких ответных речевых посланий, следует также воздерживаться от каких-либо знаков и на телесном языке. Выражение лица психотерапевта должно быть нейтрально-доброжелательным, потому что когда мы слушаем, очень важно, чтобы мы не оценивали ни словами, ни жестами, ни мимикой.

«Отражение» — это наиболее важная составляющая эмпатического слушания, представленная в двух видах: «плоскостное» и «фокусирующее отражение».

«Плоскостное отражение» означает, что в процессе выслушивания психотерапевт повторяет те высказывания клиента, за которыми стоят наиболее сильные, амбивалентные или повторяющиеся чувства, эмоции, переживания. Человек говорит, а психотерапевт его слушает и, повторяя последние фразы или слова из фразы, возвращает содержание говорящему. Например, клиент говорит: «Когда я пришел домой, я почувствовал привычную тревогу»; психотерапевт «отражает»: «Вы почувствовали привычную тревогу»; клиент: «Да. Я опять ощутил вместе с тревогой, что как будто бы тяжесть навалилась на мои плечи»; психотерапевт: «Вместе с тревогой Вы почувствовали, что как будто бы тяжесть навалилась на Ваши плечи»; клиент: «Да. И опять я вспомнил о том, что сейчас моя жена снова начнет высказывать мне определенные претензии»; психотерапевт: «И Вы вспомнили, что сейчас жена опять начнет высказывать Вам претензии»; клиент: «А представляете, вчера она так прекрасно на меня посмотрела и меня поцеловала»; психотерапевт: «Она так прекрасно на Вас посмотрела и поцеловала»; клиент: «Да, и в этот момент я почувствовал, что, наверное, я все еще ее люблю»; психотерапевт: «В этот момент Вы почувствовали, что все еще ее любите».

В этом фрагменте была боль, напряжение, тяжесть, нежность и любовь, а иногда что-то смешанное: и любовь, и напряжение, и тяжесть, и нежность. Психотерапевт, двигаясь вслед за содержаниями клиента и возвращая ему эти содержания, создает условия для аффективно-когнитивной переработки значимых для клиента содержаний, когда клиент вновь и вновь возвращается к пережитым чувствам и находит их в своем сознании на иных местах, в новых сочетаниях, устанавливает новые сознательные связи между ними, впервые находит что-то главное и что-то второстепенное, выявляет новую иерархию своих собственных чувств и переживаний.

«Фокусирующее отражение». Возможны «фокусирующие отражения», при которых значимые переживания клиента становятся для него субъективно более яркими, рельефными, как будто бы возникает стереоскопический эффект. Двигаясь за клиентом, психотерапевт на время начинает чувствовать все больше и больше чувства клиента, и тогда он может совершить «отражение», фокусируя, объединяя ранее разделенные, разрозненные фрагменты высказываний клиента. Здесь следует использовать специальные речевые конструкции: «Если я Вас правильно понял» или «Если я Вас правильно почувствовал», — сообщает психотерапевт и «отражает» для клиента те содержания, которые психотерапевт сознательно объединил из разных фрагментов высказываний клиентов.

«Сверка» — это возможность для самого психотерапевта непосредственно в контакте с клиентом видеть, насколько он сам эффективен, насколько ему удалось установить эмпатический контакт с клиентом. Здесь важно обратить внимание на речевые трансакции: ответные речевые реакции клиента вместе с зеркальными отражениями психотерапевта. Рассмотрим несколько типичных вариантов.

Трансакция 1. Клиент говорит: «Когда я пришел домой, я почувствовал тяжесть», — а психотерапевт «отражает»: «Когда Вы пришли домой, Вы почувствовали камень на душе»; клиент отвечает психотерапевту: «Нет».

Что произошло, как проанализировать данный вариант трансакции? Очевидно, что психотерапевт ошибся и осуществил неточное искаженное «отражение», заменил слово клиента, образ и энергетику, которая стоит за словом. Психотерапевт привлек нечто из собственной семантики, не был точным резервуаром. Итак, если в ответ на «отражения» психотерапевта клиент отвечает «нет» — это означает, что эмпатия не была достигнута. Стоит заметить, что если на одном сеансе клиент говорит 3 раза «нет», это серьезный сигнал для психотерапевта, означающий, что сейчас с данным клиентом ему не удается установить эмпатический контакт, следует прервать работу и серьезно обдумать сложившуюся ситуацию. Возможно, это повод обратиться к своему супервизору и выяснить причины трудностей.

Трансакция 2. Заметим, что эмпатический контакт по своей глубине и точности может быть разным: поверхностным или глубинным, но наличие эмпатии определяется ответным «да» клиента. Когда в ответ на отражение психотерапевта клиент говорит «да» — это означает, что он сообщает: «Да, Вы меня правильно поняли». Это и есть элементарный уровень эмпатии. Например, клиент говорит: «Когда я пришел домой, я почувствовал тяжесть»; психотерапевт «отражает»: «Вы пришли домой и почувствовали тяжесть»; клиент говорит: «Да», — и замолкает. Возникла пауза, которую можно назвать «паузой психотерапевта», поскольку она возникла из-за того, что психотерапевт отразил нечто, что клиент прекрасно знает. Этим «да» клиент говорит: «Да, я Вам все сказал, и мне больше нечего Вам сказать». Понятно, что эту паузу должен прерывать психотерапевт. Здесь можно еще раз сказать: «Я Вас слушаю». Можно также сделать прямое послание, т.е. прервать слушание и что-то от себя разъяснить: «А теперь я хочу сказать Вам...» А потом, возвращаясь к эмпатическому слушанию, произнести: «Я Вас слушаю».

Трансакция 3. Рассмотрим, как выглядит достаточно глубокий уровень эмпатического контакта, позволяющий решать многие терапевтические задачи. Клиент сообщает: «Когда я пришел домой, я почувствовал тяжесть». Терапевт «отражает»: «Когда Вы пришли домой, Вы почувствовали тяжесть». Клиент: «Да, и, как обычно, я стал ожидать, что она мне скажет». Психотерапевт: «И, как обычно, Вы стали ожидать, что она Вам скажет». Клиент: «Да, но на этот раз я уже не так беспокоился, как раньше, я чувствовал себя более уверенно». Психотерапевт: «На этот раз Вы не так беспокоились и чувствовали себя более уверенно». Клиент: «Да...» Из примера следует, что эмпатические «отражения» психотерапевта содействовали все возрастающему самоанализу, изучению клиентом собственных чувств, событий, состояний. Клиент как будто сообщает психотерапевту: «Да, Вы меня правильно поняли, и теперь я хочу сказать еще что-то».

Трансакция 4. Приведем пример наиболее глубинной эмпатии. Когда клиент продолжает говорить и анализировать ответные послания психотерапевта, может наступить особенный момент в эмпатическом контакте. Клиент: «Я уже не так боюсь и чувствую себя уверенным, и с того момента, как я почувствовал себя уверенным, я увидел, что моя жена совершенно иначе на меня смотрит». Психотерапевт «отражает»: «Вы увидели, что с того момента, Ваша жена иначе на Вас смотрит». Клиент: «Да, а я сам почувствовал себя так, как много лет себя не ощущал. Впервые в нашем доме я почувствовал себя уверенным спокойным человеком». Психотерапевт «отражает»: «Впервые в Вашем доме Вы почувствовали себя уверенным спокойным человеком». Клиент говорит «да» в ответ на «отражение» психотерапевта и замолкает. Возникает «пауза клиента», и как бы долго она ни длилась, психотерапевту не следует ее прерывать. В этот момент и психотерапевт, и клиент объединены сильнейшей энергетикой нового осознания. «Пауза клиента» означает, что психотерапевт, следуя за клиентом, подошел вместе с ним к самой границе осознания. Клиент в своем путешествии по собственному внутреннему миру подошел к той границе осознанности, где рождаются новые содержания, а рождение нового содержания, нового понимания не бывает при разговоре, болтовне. Открытия совершаются в тишине, молчании, «паузе клиента». Клиент погружен в себя, он открывает новые содержания, ему удалось посмотреть в новом ракурсе, с новым осознанием на мучившую его старую проблему. Подчеркнем, что «пауза клиента» — замечательный момент эмпатического контакта, эта пауза может быть очень долгой, ее никогда не должен нарушать психотерапевт. Необходимо предоставить клиенту возможность продолжать эту паузу столько, сколько ему необходимо. Вслед за осознанием новых содержаний внутреннего мира клиента постепенно, по ходу психотерапии, происходят серьезные перемены и в его внешней повседневной жизни, в супружеских отношениях, во взаимодействии детей и родителей, во всей сложной системе семейных отношений.

Можно утверждать, что такие замечательные моменты эффективной психотерапии возникают тогда, когда психотерапевт овладел сложными навыками осознанной и точной речевой коммуникации.

Заключение

Тренинг речевой коммуникации применялся автором в курсе «Семейная терапия» и «Практикуме по семейной терапии» на факультете психологии МГУ, в работе Психологической консультации 13.60 (г. Москва), в работе Психологической консультации г. Самара в период 2016–2017 гг. В работе участвовали 90 специалистов: психологи, дошкольные педагоги, а также врачи-педиатры, использующие в своей практике методы и приемы семейной терапии. В процессе тренинга участники углубили и расширили знания по психологии речевой коммуникации в общении дошкольного педагога и психолога с родителями и детьми, изучили психологические основы построения эффективного психотерапевтического контакта, основные положения информационно-комуникативного подхода в семейной терапии, теорию эмпатии, приобрели навыки построения эффективного речевого контакта (беседа, дискуссия, интерпретирование, отражение, интервью), овладели психотерапевтической технологией эмпатического слушания.

Литература

  1. Адлер А. Практика и теория индивидуальной психологии. – М.: Прогресс, 1999.
  2. Роджерс К. Консультирование и психотерапия. Новейшие подходы в области практической работы. – М.: Эксмо-пресс, 2000.
  3. Сатир В. Как строить себя и свою семью. – М.: Эксмо-пресс, 2000.
  4. Спиваковская А.С. Психотерапия: игра, детство, семья. – Т. 1, 2. – М.: Эксмо-пресс, 1999.
  5. Спиваковская А.С., Мхитарян А.В. Диа логи о беатотерапии. – М.: Беато-пресс, 2009.
  6. Спиваковская А.С. Фрагменты беатотерапии. – М.: Беато-пресс, 2010.
  7. Фрейд З. Введение в психоанализ. Лекции. – М.: Наука, 1989.

Источник: Спиваковская А.С. Тренинг речевой коммуникации в семейной терапии: жанры и технологии // Педагогическое образование и наука. 2017. №5. С. 94–102.

Комментарии

Комментариев пока нет – Вы можете оставить первый

, чтобы комментировать

Публикации

  • «Счастливая семья…» объединила психологов на Зимнем фестивале
    16.02.2024
    «Счастливая семья…» объединила психологов на Зимнем фестивале
    Участники познакомились с особенностями психологической поддержки в преодолении последствий тяжелых психотравмирующих ситуаций и с методами оказания психологической помощи семье…
  • ЗаниМАТЬельный кортекс, или Одолжи мне свою психику
    26.11.2023
    ЗаниМАТЬельный кортекс, или Одолжи мне свою психику
    «Мать — это заёмный кортекс. Это психика, которую ребёнок берёт взаймы и использует. Без предупреждения, без информированного согласия, на постоянной основе. …Голова человеческой мамы в первые годы жизни ребёнка работает как кенгуриная сумка…»
  • Скованные одной цепью: Мать и дитя. Травма и любовь
    13.04.2023
    Скованные одной цепью: Мать и дитя. Травма и любовь
    «Цели совместного психоаналитического исследования заключаются в том, чтобы определить наиболее проблемные аспекты психотравм периода беременности и аффективной взаимосвязи “мать (ЭКО) — родившиеся дети”».
  • Нарциссизм современных отцов: после развода и вместо контакта с ребенком
    23.12.2022
    Нарциссизм современных отцов: после развода и вместо контакта с ребенком
    «…нарциссические отцы в современном мире хорошо адаптированы: они постоянно демонстрируют свою значимость, успешность и превосходство — реальные или сфабрикованные, отчего на их фоне матери выглядят уставшими, озлобленными и несостоятельными».
  • «Здесь и теперь» в контакте матери с ребенком
    09.12.2022
    «Здесь и теперь» в контакте матери с ребенком
    Во время общения мама была в контакте «не со своим ребенком, а с кем-то еще, кому надо было доказать свою состоятельность и компетентность». А ее действия были вызваны не реальной ситуацией, а некоторой картинкой «хорошей матери» в ее сознании…
  • Проблемы социально-психологической помощи семьям с родственной опекой
    14.05.2022
    Проблемы социально-психологической помощи семьям с родственной опекой
    Родственные усыновление и опека — исторически наиболее часто встречающаяся форма устройства осиротевших детей. Она поощряется большинством культур и также подкреплена приоритетом на законодательном уровне…
  • Синдром отчуждения родителя: взгляд эксперта
    15.11.2021
    Синдром отчуждения родителя: взгляд эксперта
    Отчуждение от родителя — это клинически значимое нарушение отношений ребенка с родителем. Оно выражается в неоправданной враждебности к родителю и отказе от общения с ним и всеми людьми, с ним связанными.
  • Батя 2.1: модель для пересборки. Как изменилось отцовство?
    20.06.2021
    Батя 2.1: модель для пересборки. Как изменилось отцовство?
    Готовы ли мужчины быть в семье не только «добытчиками», но и «экспертами» по детству? Не слишком ли общество давит на мужчин, требуя от них тотального успеха в карьере, финансах и в воспитании детей? Разбираемся в День отца...
  • Чем удивлял 15-й Саммит психологов? Рефлексия и действия
    11.06.2021
    Чем удивлял 15-й Саммит психологов? Рефлексия и действия
    Четыре дня Санкт-Петербургского саммита психологов были наполнены мастер-классами и лекциями, дискуссиями и беседами специалистов. 96 мастерских состоялись в пяти аудиторных, двух онлайн и одной смешанной (офлайн и онлайн) параллелях…
  • Актуальные вопросы психологического консультирования детей, подростков и их родителей
    29.05.2021
    Актуальные вопросы психологического консультирования детей, подростков и их родителей
    Процессы, происходящие в нашем нарциссическом обществе, отражаются в виде проявлений психологического насилия, и многие семьи оказываются не в состоянии с ними справиться. Поэтому детские и подростковые проблемы — это симптомы нездоровья современного общества...
  • Мужчин испортило женское воспитание?
    10.05.2021
    Мужчин испортило женское воспитание?
    Сегодня почти треть всех семей в России — это семьи, в которых есть только мама и ребенок. Способны ли мама с бабушкой воспитать защитника, а не деточку, ждущую, что ее возьмут на ручки, рассуждает доктор медицинских наук, психотерапевт Виктор Ефимович Каган…
  • Можно ли спорить при детях? Все не так однозначно, как кажется
    10.04.2021
    Можно ли спорить при детях? Все не так однозначно, как кажется
    Вопрос не в том, спорить при детях или нет, а в том, как это делать. Вы сами решаете, что увидят ваши дети: то, как родители вместе решают проблемы и аргументированно выражают свою точку зрения, или то, как они срываются на крик…
Все публикации

Хотите получать подборку новых материалов каждую неделю?

Оформите бесплатную подписку на «Психологическую газету»