.jpg)
Статья написана на основе доклада, представленного автором на Пленарной сессии II Всемирного Конгресса русскоязычных психотерапевтов и психологов.
Мое первое образование было образование физика. Я собирался стать астрофизиком, но стал биофизиком, занимался теоретической биологией. И хорошо помню, как меня поразила встреча с работой Альберта Эйнштейна и Леопольда Инфельда «Эволюция физики» [1].
Что именно меня поразило? Они показывали, как менялось со временем содержание понятия «поле». Слово было одно и то же, а вот содержание у него было разное. Вообще «поле» начиналось как математическая конструкция, типа матрицы или тензора, конструкций таких математики наплодили великое множество. А потом потихоньку-потихоньку оно начало наделяться физическим смыслом. Мой мозг тогда был взорван — ведь со школы меня учили, что есть два вида материи: вещество и поле. И тут оказывается, что понятие «поле» на сегодня — это просто удобный способ объяснения большого количества явлений. Но не всех. Когда в конце 80-х начали появляться научные журналы, где делались попытки объяснения экстрасенсорных явлений, то было видно, что понятие «поле» там уже не работает, нужны новые понятия. А для чего нужно будет понятие «поле» через 100 лет, что оно будет означать и нужно ли оно будет вовсе — никому из людей неизвестно.
Мы так часто погружены в проблемы сегодняшнего дня, что не замечаем, что живём в истории. Вот Мишель Фуко на материале французской, германской и фламандской истории обращает внимание, что одно и то же явление — «странные» проявления людей — в одни времена считались юродством или бесовщиной, соответственно, предполагалось прислушивание к каждому слову юродивого и умение его интерпретировать или умение изгонять бесов из одержимого, то есть экзорцизм; в другие времена это уже считалось способом отлынивать от работы, тунеядством и дурным заразительным примером, соответственно, предполагало полицейские меры — отлавливание и изолирование таких людей. А потом возникло предположение, что это болезнь, и людей с такими проявлениями отнесли к епархии врачей [2]. А специалистов, которые ставили под сомнение, что это болезнь — того же Рональда Лэйнга [3] в Великобритании и его последователей из Филадельфийского общества — считали странными диссидентами от медицины. А к какой епархии будут через 50 лет относить людей с теми проявлениями, что мы сегодня называем «психопатологиями», — как это можно знать?
Вот открываю книгу нашего известного историка и богослова профессора Алексея Ивановича Сидорова «Древнехристианский аскетизм и зарождение монашества» [4, с. 18–25] и обнаруживаю со ссылками на Филона Александрийского, что в I–III вв. нашей эры на территории Египта вела активную деятельность секта «терапевтов». «Терапевты — те, кто взялись исцелять свою собственную душу от страстей, они становились на путь служения Богу и врачевания своей души. Они оставляли свои имения сыновьям, дочерям или другим родственникам, а у кого не было родных — раздавали всё своё имущество друзьям и знакомым. Селились в местах пустынных…» Фактически они стали прародителями монашества. А называли себя терапевтами.
А потом прошли века, и название медикализировалось — его присвоили себе медики.
Помню, когда-то был цикл передач Александра Починка «Фискал» [5] про историю налоговой системы в мире. И о невероятной борьбе в разных странах, когда решался вопрос: кто, кому и на что будет выдавать лицензии.
И вот мой коллега из Южной Италии, директор тамошнего психотерапевтического института, в 2015 году рассказал мне о попытках итальянских парламентариев ввести закон о психотерапии — это новая форма деятельности «каморры», то есть мафии, а именно: ввести ограничительный закон, лицензирование, а потом оседлать выдачу лицензий и на этом наживаться. Но мы уже готовы переименоваться, говорил он, — назовемся консультантами; и дальше, в случае чего, опять будем переименовываться.
21 октября 1990 г. коллеги из разных стран, собравшиеся в Страсбурге, составили Страсбургскую декларацию по психотерапии [6], основная мысль которой в том, что они называют себя специалистами новой профессии — психотерапии, не сводящейся ни к какой другой профессии и требующей особой профессиональной подготовки.
И дальше начинаются уже сложности внутри: кого считать представителями этой профессии, а кого не считать. Я помню, как у нас один и тот же человек в конце 80-х годов объявлял себя экстрасенсом, в первой половине 90-х — белым колдуном, а во второй половине 90-х — психотерапевтом.
Количество модальностей, считающих себя психотерапиями, в современном мире стремительно увеличивается. Первоначальные требования к подготовке психотерапевтов — иметь клиническую практику — на глазах размываются, и вот мне уже мои греческие коллеги говорят, что под клинической практикой они подразумевают вообще любую практику.
Оксфордский профессор Говард Вилкинсон [7] пытается в Европейской ассоциации психотерапии продвинуть идею о том, что надо уменьшить количество модальностей, объединив их в несколько кластеров, чтобы можно было дать простое определение, что такое психотерапия, но эти его предложения, которым уже минимум 9 лет, наталкиваются на яростное сопротивление. Модальности не хотят укрупняться и объединяться. Потому что живут как отдельные государства. Но, с другой стороны, они все нуждаются в одном и том же названии — «психотерапия» и защите своего названия от тех, кто пытается их от него отлучить и требовать что-либо за право на название.
На мой взгляд, на наших глазах стремительно идёт исторический процесс. Мы внутри него.
Идет размежевание психотерапии и психологии.
Психология была создана в ряду других «логий» естествознания, создававшихся, начиная с XVII века, на ряде философских постулатов деистов, предполагающих, что нам возможно смотреть, как и Богу, на мир со стороны, что мы — субъект, и то, что мы видим, никак с нами не связано, и что время однородно, то есть то, что мы открыли сегодня, не нужно переоткрывать завтра. Как и все другие логии, психология умеет получать знания о всеобщем или особенном, но совершенно бесполезна для познания единичного, уникального, неповторимого. Да и, кстати, сами требования к диссертациям по психологии ничем не отличаются от требований, к примеру, к диссертациям по океанологии или минералогии.
Исторически психотерапию, в отличие от психологии, создавали врачи, которые искали пути помощи своим пациентам. И, в зависимости от того, какое мировоззрение было у создателей: философское или философски-религиозное, — возникали разные направления психотерапии. Так за психодрамой Морено стоял неомарксизм, за гештальт-терапией Перлза дзэн-буддизм, за позитивной психотерапией Пезешкиана — необахаизм, за процессуальной терапией Минделла — неодаосизм, за экзистенциальной терапией — экзистенциальная философия и т.д., и т.д. И само по себе существование под общим названием «психотерапия» разных модальностей — это уже более-менее мирное сосуществание совершенно разных культур.
И образование психотерапевта должно кардинально отличаться от образования психолога.
Плюс к этому на сегодня удается насчитать шесть совершенно различных практик, которые пока все обозначают себя как психотерапия.
Первые две — медицинские.
Первая — немедикаментозная помощь людям, страдающим психоневрологическими заболеваниями.
Вторая — немедикаментозная помощь людям, страдающим любыми заболеваниями. Здесь развиваются представления о психосоматике.
Следующие четыре — не имеют направленности на лечение болезней, но тоже обозначают себя как психотерапия.
Первая. Психотерапией называют практику помощи человеку в преодолении жизненных сложностей, с которыми он столкнулся на определенном участке своего жизненного пути и которые он сам преодолеть оказывается не в силах. При этом сложности эти могут как сказываться, так и не сказываться на состоянии здоровья человека.
Вторая. Психотерапией называют новый институт культуры, возникший в XX веке (для примера, институтами культуры являются библиотеки, музеи, театры, выставки и т.д.). Этот новый институт базируется на потребности людей обсуждать, осмыслять свою жизнь. Раньше эта потребность реализовывалась с помощью духовников, а с наступлением эпохи секуляризации начал создаваться этот новый институт для её реализации.
Третья. Психотерапией называют практику предотвращения и прекращения разнообразных социальных эпидемий.
И, наконец, четвертая. Психотерапией называют практику развития человека, группы, семьи, общества. Обычно при таком понимании психотерапии очень популярны идеи личностного роста.
Последние четыре немедицинские психотерапии начали называть социальной психотерапией.
Размежевание между медицинской и социальной психотерапией только началось, происходит на наших глазах, в течение нашей жизни.
Размежевание между разным, что подразумевается под термином психотерапия, идёт, но пока не произошло.
Происходит путаница в обыденном словоупотреблении, не происходит размежевание юридическое. Но оно идет сегодня в образовании. У разных психотерапий совершенно разные программы подготовки специалистов.
Европейская ассоциация психотерапии когда-то приняла документ общего согласия психотерапевтов разных модальностей разных стран — так называемый Европейский стандарт по психотерапии [8], который определил рамочные, общие условия для подготовки психотерапевтов разных модальностей. И при этом этот же документ определил различия между подготовкой психотерапевтов и подготовкой психологов.
И в столкновениях с психологами по поводу законодательства о психологической помощи населению, я считаю, происходит не конфликт различных бизнес-интересов, а столкновение фундаментальное — отстаивание новой профессией своего ареала существования.
Таким образом, впереди нас ждёт решительное законодательное размежевание между психологией и психотерапией, а также между медицинской и социальной психотерапией, двумя похожими названиями, за которыми стоит всё более и более отличающееся содержание деятельности.
Мы живём внутри исторического процесса.
Литература
- Эйнштейн А., Инфельд Л. Эволюция физики. – М.: Амфора, 2015. – 286 с.
- Фуко М. История безумия в классическую эпоху. – М.: АСТ, 2010. – 704 с.
- Лэнг Р. Расколотое «Я». – М.: Академия, 1995. – 352 с.
- Сидоров А.И. Древнехристианский аскетизм и зарождение монашества. – М.: Православный паломник, 1998. – 528 с.
- Починок А.П. Фискал. – М.: КноРус, 2016 – 304 с.
- Страсбургская декларация о психотерапии, URL: https://www.europsyche.org/about-eap/documents-activities/strasbourg-declaration-on-psychotherapy/ (дата обращения 01.11.2023)
- Метамодальность психотерапии – проект Говарда Уилкинсона, июль-август 2023, URL: https://www.psychotherapy.org.uk/media/x34fitcu/metamodality-of-psychotherapy-draft5.pdf (дата обращения 01.11.2023)
- Европейский сертификат психотерапевта. URL: https://www.europsyche.org/app/uploads/2023/07/ECP-document-version-8-0-voted-AGM-Vienna-March-2023.pdf (дата обращения 01.11.2023)
Уважаемый Семен Борисович, с большим интересом прочла статью.
Понравилась она четкой структурой, последовательностью раскрытия понятия психотерапии: зарождение, сегодняшнее ее пребывание в индивидуальных многоликостях, и перспективы развития.
Философия родила психологию, психология родила психотерапию, психотерапия подросла, и требует самостоятельности, здоровой сепарации. Да и сама уже родительницей становится направлениям психотерапии.
Вы правы, живем в истории борьбы становления профессии. Спасибо за актуальную статью.
, чтобы комментировать
"И вот мой коллега из Южной Италии, директор тамошнего психотерапевтического института, в 2015 году рассказал мне о попытках итальянских парламентариев ввести закон о психотерапии — это новая форма деятельности «каморры», то есть мафии, а именно: ввести ограничительный закон, лицензирование, а потом оседлать выдачу лицензий и на этом наживаться. Но мы уже готовы переименоваться, говорил он, — назовемся консультантами; и дальше, в случае чего, опять будем переименовываться."
Похоже, нам тоже придется переименовываться.
, чтобы комментировать
Скорее всего уважаемым представителям вузов, придётся остаться без студентов. Рекламу и интерес к профессии поддерживают практики, более того для многих клиентов слово психолог имеет отрицательное значение.
, чтобы комментировать