Власть и общество — психология взаимодоверия

В литературе отмечается многогранность, разновекторность и полифункциональность феномена доверия. Доверие представляет собой компонент общения субъектов на уровне личностей, групп, организаций, социальных институтов, объединений, общества в целом. Феномен доверия важен в политических взаимодействиях, в экономических и финансовых отношениях. Термин «доверие» часто используется для обозначения благонадежности — характеристики того, кому доверяют (Kiyonari et al., 2006). Доверие рассматривается как позитивный конструкт в процессе образования, воспитания, медики включают необходимость доверия между врачом и пациентом в прогноз лечения.

Большинство авторов приходят к заключению, что формирование и развитие доверия определяется рядом факторов. Одни факторы характеризуют субъекта доверия и его особенности. Другие факторы могут быть связаны с направленностью доверия на определенные объекты, причем это направленное отношение может быть как случайным, так и атрибутивным; как единичным, так и системным. Средовые факторы могут определять специфику доверия в контексте средового познания, средового поведения и восприятия особенностей среды. Определенную роль играют и ситуационные факторы, обусловливая включенность доверия в процесс принятия решений, в процесс социализации личности, в процесс взаимодействия с миром. Доверие предстает как внутренний феномен личности, формирующийся на основе опыта межличностного общения в детстве и служащий мерилом последующего взаимодействия с другими людьми¹ (Johnson-George & Swap, 1982). Недоверие, как и доверие, зависит от контекста, и поэтому недоверие не обязательно дисфункционально и неэтично. Напротив, недоверие — необходимый компонент рациональной оценки² (Ashkanasy, 2005).

Доверие — это, по существу, обмен ожиданиями по поводу того, как другой человек будет себя вести в соответствии с нормами и обязательствами.

Защита общественного здоровья в условиях пандемии зависит от доверия граждан к решениям правительства и от доверия политических лидеров к выводам научного сообщества. Но такое доверие может быть хрупким. Нарушения на этих двух этапах объясняют некоторые несопоставимые политические меры по борьбе с COVID-19 и разное соблюдение требований граждан по всему миру. Где и когда это происходит, такое разрушение доверия может поставить под угрозу жизни людей и иметь тяжёлые последствия. А стресс, вызванный COVID-19, во многих местах стал проверкой доверия к правительству и показал, насколько слабым оно может быть.

Доверие как феномен не столько по своим причинам и детерминантам, сколько по механизмам формирования и динамике, по многообразию своих проявлений традиционно относится к категории социально-психологических, так как он возникает и проявляется, прежде всего, во взаимоотношениях и при взаимодействии людей. Как социально-психологическую категорию, доверие следует рассматривать как сложную конструкцию, состоящую из 4 измерений:

• доверие к себе;
• доверие к ближайшему окружению;
• доверие к профессиональным группам;
• доверие к институтам (институциональное доверие).

Одна из наиболее важных функций доверия к себе состоит в том, что, доверяя себе, личность стремится к обретению целостности, что, безусловно, влияет и на позитивную самооценку и психологическое благополучие человека. Люди «с низким уровнем развития доверия к себе характеризуются сниженной способностью нести ответственность за себя и свою жизнь, поиском постоянной поддержки в других людях и в окружающем их мире»³ (Зотова, 2018, с. 301). На уровне межличностных отношений развитие доверия к Другому выполняет роль организующей связи между людьми.

Доверие к профессиональным группам и доверие к институтам основано на восприятии значимости и безопасности определенных системных элементов окружающего мира.

Оптимальное соотношение уровня доверия к себе и к Миру позволяет человеку более продуктивно выстраивать взаимодействие с социумом, не утрачивая при этом свою индивидуальность.

Доверие — это не статичное качество, оно является активной динамической частью нашей жизни.

Наши коллеги (США и Нидерланды) уже больше десяти лет проводят изучение роли наследственности и среды в формировании психологических характеристик на примере однояйцевых близнецов. И ими было выявлено, что роль наследственности в доверии составляет от 5 до 20%, что говорит об эластичности данного феномена.

Ниже представлены результаты лонгитюдного исследования, целью которого было изучение особенностей доверия к себе, межличностного доверия и институционального доверия, а также их взаимосвязи у респондентов, представляющих срез населения РФ.

Первое исследование было осуществлено в 2016–2017 гг., второе в 2020–2021 гг. — в ситуации социальной неопределенности, связанной с пандемией.

Исследование было проведено в ряде округов Российской Федерации. Общий объем выборки составил 1450 человек.

Методики исследования:

1. «Рефлексивный опросник уровня доверия к себе» Т.П. Скрипкиной (Скрипкина, 1998);
2. анкета, разработанная для выявления степени доверия личности ближайшему окружению, группам и институтам.

Результаты исследования показали, что в отношении групп и институтов у респондентов практически отсутствуют максимальные оценки степени доверия, а также ярко выражена тенденция к усреднению оценок (максимальная частота наблюдается у среднего показателя — 4 балла).

Средние значения по этим четырем сферам доверия также отражают последовательное снижение степени доверия: доверие к себе — доверие к ближайшему окружению — доверие профессиональным группам — доверие к институтам. Т.е. при анализе обобщенных показателей можно сделать вывод, что в наибольшей степени опрошенные респонденты склонны доверять себе.

Если сравнивать результаты исследований, проведенных в 2016–2017 гг. и 2020–2021 гг., то мы видим, что произошел рост уровня доверия к себе.

Анализ частных аспектов доверия к себе позволяет заключить, что в наибольшей степени население доверяет себе в отношении семейных взаимодействий и своей профессиональной деятельности.

Следующим этапом исследования был анализ взаимосвязи социально-демографических характеристик респондентов (пол, возраст, образование, профессия, должность, семейное положение, наличие детей, материальная обеспеченность) и уровня доверия. Было выявлено, что рост материальной обеспеченности респондента увеличивает его уровень доверия к себе.

Если в 2016–2017 гг. переход респондентов в профессиональной сфере к неполной занятости / незанятости снижал уровень доверия к себе, то в 2020–2021 гг., наоборот, у данной категории респондентов отмечается рост доверия к себе.

В результате исследования было выявлено, что:

1. мужчины в больше степени, нежели женщины, доверяют себе в интеллектуальной деятельности;
2. с увеличением возраста увеличивается доверие к себе в профессиональной деятельности, но при этом снижается доверие к себе в сфере межличностных отношений;
3. с повышением ступени образования у респондентов увеличивается доверие к себе;
4. повышение занимаемой респондентом должности связано с ростом доверия к себе в интеллектуальной деятельности;
5. с наличием детей увеличивается доверие к себе в профессиональной деятельности;
6. материальная обеспеченность выступает наиболее значимым предиктором доверия личности к себе.

Содержательный анализ доверия респондентов по отношению к ближайшему окружению свидетельствует о неоднородности в степени проявления доверия к различным представителям окружения.

Результаты, полученные в 2016–2017 гг., показывают, что в наибольшей степени доверие оказывается родителям, чуть в меньшей степени — родственникам, друзьям.

Результаты второго среза (2020–2021 гг.) показали рост уровня доверия к ближайшему окружению, в частности к друзьям, родственникам и соседям.

Здесь мы, наверное, можем говорить о принадлежности. Групповое членство обеспечивает знание о самом себе, о своем месте в мире и предоставляет опору, что позволяет снять тревожность, вызванную неопределенностью ситуации. Возрастает доверие к своим, «к одному из нас». В сообществе людей, которые чувствуют себя незащищено, очень важно доверять тем, кто среди нас, тому, кто такой же, как я.

Значимыми предикторами доверия к ближайшему окружению являются такие переменные, как материальная обеспеченность и наличие у респондента детей.

На основании проведенного анализа можно сделать выводы о том, что:

1. мужчины в больше степени, нежели женщины, доверяют своим родителям и родственникам;
2. с увеличением возраста увеличивается доверие к соседям, но при этом снижается доверие в отношении родителей и друзей;
3. с повышением ступени образования у респондентов увеличивается доверие к друзьям;
4. переход респондентов в профессиональной сфере к неполной занятости / незанятости (домохозяйка, пенсионер, безработный) снижает доверие к друзьям;
5. увеличение степени удовлетворенности своей материальной обеспеченностью связано с ростом доверия к родителям и друзьям.

Доверие к профессиональным группам заметно ниже доверия к себе и ближайшему окружению. Мало того, именно по данному типу доверия наблюдается наибольшая согласованность ответов респондентов в оценке степени своего доверия.

Сравнение доверия 2016–2017 гг. и 2020–2021 гг. показало, что интегральный показатель доверия к профессиональным группам снизился.

Следует отметить, что наибольшие изменения наблюдаются у группы политиков, у кого доверие и без того небольшое, еще снизилось. И интересные результаты мы получили у ученых, к кому доверие возросло.

У других групп результаты статистически значимо не изменились, что может быть связано с тем, что цели предпринимателей и журналистов не столь очевидны либо не столь социально ориентированы в сознании респондентов.

Последующий корреляционный анализ установил связи социально-демографических характеристик респондентов и доверия к различным группам, а именно:

1. женщины и респонденты, имеющие детей, в большей степени доверяют таким группам, как политики, религиозные деятели, журналисты, нежели мужчины и бездетные респонденты;
2. с увеличением возраста увеличивается доверие к религиозным деятелям, но при этом снижается доверие к предпринимателям и юристам;
3. с повышением ступени образования у респондентов увеличивается доверие к учителям, а переход респондентов в профессиональной сфере к неполной занятости / незанятости снижает доверие к учителям;
4. повышение занимаемой респондентом должности связано с ростом доверия к юристам;
5. вступление в семейные отношения связано с увеличением доверия к религиозным деятелям;
6. увеличение степени удовлетворенности своей материальной обеспеченностью связано с ростом доверия к ученым, предпринимателям и юристам.

Доверие в отношении религиозных деятелей более тонко дифференцировано и основывается на учете сочетания большего количества параметров. Так, доверие к религиозным деятелям связано с совокупностью таких характеристик, как пол, возраст, семейное положение и наличие детей у респондента, в то время как доверие, например, к ученым — лишь с материальной обеспеченностью респондентов.

Результаты исследования доверия институтам показали, что самые низкие показатели имеет институциональное доверие, которое снизилось за эти три-четыре года. Наибольшее доверие респонденты испытывают в отношении армии. Кроме того, к институтам, вызывающим высокое доверие населения, относится полиция, система социальной поддержки групп населения. В наименьшей степени пользуются доверием институты политики — правительство и политические партии.

Мы наблюдаем снижение уровня доверия к банковской системе, что может быть связано с растущей финансовой грамотностью населения и возросшей активностью продаж банковских услуг. Немного снизился уровень доверия к медицине. Например, многие люди говорят, что они не готовы привиться, потому что не доверяют тому, как был разработан «Спутник».

Можно констатировать рост доверия к интернету на фоне снижающегося доверия к телевидению. На основе полученных результатов было выявлено, что рост материальной обеспеченности респондента увеличивает степень его институционального доверия, так же как и наличие детей.

И в то же время, по мере того, как увеличивается возраст респондента, снижается уровень его институционального доверия. Полученные корреляционные связи позволяют сделать выводы о том, что:

1. женщины в большей степени доверяют таким институтам, как телевидение, правительство, политические партии, система пенсионного обеспечения, нежели мужчины;
2. с увеличением возраста снижается институциональное доверие по отношению к интернету, медицине и банковской системе;
3. повышение занимаемой респондентом должности связано с ростом доверия к банковской системе;
4. вступление в семейные отношения связано с увеличением доверия к религиозным деятелям;
5. респонденты, состоящие в браке (оформленном или неоформленном), испытывают большее доверие к телевидению;
6. увеличение степени удовлетворенности своей материальной обеспеченностью связано с ростом доверия к интернету, полиции, системе правосудия и банковской системе.

Кроме того, установлено, что институтом, в отношении которого доверие наиболее гибко меняется в зависимости от социально-демографических характеристик, является банковская система. С доверием к данному институту связаны такие характеристики, как возраст, должность, материальная обеспеченность и наличие детей.

Таким образом, чем слабее доверие к институтам власти (медицине, суду и так далее), тем сильнее доверие к тем, кто среди нас, «такой же, как я».

В глобальном масштабе преодоление разрыва в доверии между правительством, учеными и гражданами имеет основополагающее значение для восстановления после кризиса COVID-19 — и для обеспечения достаточной устойчивости общества.

Примечания

¹ George C., Swap W.C. Measurement of specific interpersonal trust: Construction and validation of a scale to assess trust in a specific other // Journal Of Personality And Social Psychology. 1982. Vol. 43(6). P. 1306–1317.

² Ashkanasy N. Book Review: Trust and Distrust in Organizations: Trust and Distrust in Organizations: Dilemmas and Approaches // Personnel Psychology. 2005. Vol. 58(2). P. 521–526. См. также Kiyonari T., Yamagishi T., Cook K.S., Cheshire C. Does Trust Beget Trustworthiness? Trust and Trustworthiness in Two Games and Two Cultures: A Research Note // Social Psychology Quarterly. 2006. Vol. 69(3). P. 270–283.

³ Зотова О.Ю. Доверие и субъективное благополучие как предикторы психологической безопасности личности // Доверие и субъективное благополучие как основание психологической безопасности современного общества: монография. Екатеринбург: Гуманитарный университет, 2018. С. 291–320 (с. 301). См. также Скрипкина Т.П. Доверие как социально-психологическое явление: дисс. … д-ра психол. наук. Ростов н/Д., 1998. 392 с.

Литература

1. Зотова О.Ю. Доверие и субъективное благополучие как предикторы психологической безопасности личности // Доверие и субъективное благополучие как основание психологической безопасности современного общества: монография. Екатеринбург: Гуманитарный университет, 2018. С. 291–320.
2. Скрипкина Т.П. Доверие как социально-психологическое явление: дисс. … д-ра психол. наук. Ростов н/Д., 1998. 392 с.
3. Ashkanasy N. Book Review: Trust and Distrust in Organizations: Trust and Distrust in Organizations: Dilemmas and Approaches // Personnel Psychology. 2005. Vol. 58(2). P. 521–526.
4. George C., Swap W.C. Measurement of specific interpersonal trust: Construction and validation of a scale to assess trust in a specific other // Journal Of Personality And Social Psychology. 1982. Vol. 43(6). P. 1306–1317.
5. Kiyonari T., Yamagishi T., Cook K.S., Cheshire C. Does Trust Beget Trustworthiness? Trust and Trustworthiness in Two Games and Two Cultures: A Research Note // Social Psychology Quarterly. 2006. Vol. 69(3). P. 270–283.

Источник: Зотова О.Ю. Власть и общество — психология взаимодоверия // Гражданственность. Культура. Религия: коллективная монография. Пермь: Пермский государственный институт культуры, 2022. С. 67–77.