Сергей Михайлович Шигнаев: «К сожалению, последние веяния вызывают у меня пессимистическое воззрение на происходящее в психологии в системе образования. Принят Профессиональный стандарт педагога-психолога. Он не внедрен, перенесли. Как только начинаются переносы, отношение становится несерьезным... Когда я спросил психологов, работающих в сфере образования, ознакомились ли они с профессиональным стандартом педагога-психолога, специалисты ответили, что ознакомились по диагонали. Стандарт не работает. Есть Концепция развития психологической службы в системе образования. Оптимизм внушает, что она короткая, но когда вышел план развития этой Концепции, в нем даже не были соблюдены правила русского языка...

Но внушает оптимизм, что поколение детей небезразлично к тому, как они живут... Мы можем задуматься о том, какой нужен молодой человек, гражданин нашей страны, в будущем, какие качества ему нужны и что мы можем сделать? Я предложил отдельную технологию "Развивающей беседы", она подталкивает школьника к тому, чтобы он сам поставил цели своей жизни, определил, чего он хочет добиться, а при помощи учителя, который ему помогает, нашел вектор своего развития…».

Ольга Гавриловна Голунова: «Порадовало, что в Концепции хотя бы обозначена необходимость изменения документов, регламентирующих работу психолога. По сути, никто не знает - один психолог в школе должен быть на какое количество человек? Если он один в школе, как он должен строить свою работу? Как именно распределяются часы его работы между всеми учениками? Сущностный вопрос, который без регламентирующих документов не решится - как часто мы видим в школе детей... и какие у нас есть юридические основания для работы? Есть масса проблем, начиная с необходимости получить согласие родителей на то, чтобы психолог мог побеседовать с ребенком... Мы должны проявлять более активную позицию, объединять усилия психологического сообщества, чтобы защищать интересы психолога, психологии и то место, которое она должна занимать в школьном образовании».

Елена Николаевна Волкова: «Мне кажется, что основной запрос к психологу связан с угрозой жизни детей. Достаточно сложная проблема заключается в том, насколько школьный психолог может и готов в решении этих задач участвовать?.. Я могу назвать проблему жестокого обращения с детьми, суицидов, буллинга - это часто спрашивают именно со школьного психолога. А его готовность и оснащенность для решения  проблем практически нулевая. Скажем, ситуация после пожара в Кемерово это совершенно отчетливо показала - в первую неделю с пострадавшими и их близкими работали психологи МЧС, а дальше к школьным психологам стали приходить одноклассники погибших детей, родители. И психологи были к этому не готовы. Проблемы суицидов, насилия не решаются школьным психологом, для их решения нужна работа междисциплинарной команды специалистов».

Видеозапись доклада Е.Н. Волковой  «Механизм аттестации педагогов-психологов»

Алла Германовна Думчева: «Для меня после прочтения Концепции ключевой стала следующая тревога: есть очень серьезный тренд последних лет со стороны силовых структур, которые сегодня активно внедрены в образование. Согласно этому тренду психолог - это служба (экстренная, кризисная и пр.), которая теперь почему-то должна заниматься чрезвычайными ситуациями. Профилактика ЧС, суициды  - за последние два года это полностью нас поглотило и уже становится чем-то само собой разумеющимся. Но это две разные профессиональные позиции, подготовки и модели! В 90-е годы мы как раз продвигали ситуацию, что психолог занимается развитием (даже не профилактикой), занимается нормой, образованием, методиками обучения, а профилактику использует для решения задач нормосообразного социально важного развития. Сегодня у нас есть проблема...Та же Юлия Шойгу, как бы мы ее ни уважали - человек из другого министерства. Школьный психолог не может работать в режиме психолога МЧС».

Ольга Викторовна Баранова: «Не может школьный психолог сделать все. И не должен! Нельзя брать на себя то, что ты не можешь делать. Если психолог сам соглашается делать и то, и се, и пятое и десятое, директор вообще не узнает о границах возможностей психолога.  Нужно четко в договоре с директором обозначить то, что я как психолог делать не могу.  Тогда директор будет понимать, что ему, например, нужно вас послать на курсы переподготовки и потом что-то требовать. Или он будет брать кого-то еще, чтобы решить конкретную возникшую проблему. В Петербурге есть 18 районных центров, которые могут на себя взять то, что не может взять на себя один психолог… Если разделить сферу влияния и сферу обязанностей, то будет чуть-чуть полегче».