ТДТ как метод коррекции коммуникации взрослых детей из дисфункциональных семей

Многие годы люди задаются вопросом, почему мы становимся теми, кто мы есть. И самым основным и очевидным ответом оказывается окружение, в котором рождается и вырастает ребенок. И если это окружение дает не опору, любовь и поддержку, а боль, критику, насилие, манипуляцию и т.д., то ребенок вырабатывает некорректные схемы взаимодействий и коммуникаций с окружающим миром, прежде всего потому, что ему кажется, что весь мир такой, как его семья, потому что это первая модель поведения, которую узнает ребенок. Он становится заложником собственных додумок, опирается на искаженные внутренние схемы, а не на реальность, которая его окружает. Такие семьи называют дисфункциональными, а таких детей взрослыми детьми из дисфункциональных семей — ВДД.

ВДД — это производное понятие от ВДА (взрослые дети алкоголиков) (DDA, от англ. ACoA — Adult Children of Alcoholics, или ACA — Adult Children Anonymous). Первоначально термин применялся как определение групп поддержки и самопомощи, которые работали на методологической базе движения «Анонимные алкоголики» Двенадцатишаговой программы, в основном в церквях, поэтому программу можно считать духовной.

Такая система зарекомендовала свою эффективность, но процент тех, кто проходит ее до конца, не слишком велик. Изучая суть проблемы, мы встречаем модель болезни ВДД.

Данная схема отображает болезнь — семейную дисфункциональность. Она описывает состояние и личность. Разум выработал Ложную Личность, чтобы выжить. Внутренний Ребенок спрятался. А тело хранит память о травмах, пренебрежении и отвержении в форме посттравматического стрессового расстройства.

Существующие Двенадцатишаговые программы работают с разумом и духом, но не работают с телом. Поэтому такой подход можно считать вербальным, но, к сожалению, оставляющим тело без внимания. Именно по этой причине родилась идея создать программу танцевально-двигательной терапии, где работа происходила с телом и разумом: движения, техники, снятия накопления травмы пренебрежения и корректирование характерных особенности ВДД.

В процессе изучения литературы была найдена информация об опыте применения ТДТ для коррекции коммуникаций у людей с психологическими расстройствами, а также у детей. Программы были направлены на снижение общей тревожности, создание доверительного пространства, более открытое общение и стремление к общей деятельности как в парах, так и в группе. Эта информация была взята за основу для написания программы ТДТ.

Чтобы выздороветь, взрослым детям необходимо увидеть, куда их завели страхи, ошибочное восприятие и искаженное мышление, найти собственную внутреннюю опору, переключить внимание на себя. Программа дает точку отсчета, помогает увидеть и проанализировать, как чувства ввергли человека в изоляцию, как он занимает позицию жертвы, отказываясь от выбора. Как из-за низкой самооценки происходит безжалостное осуждение себя, оправдание других и смирение с их неподобающим поведением. Что, в первую очередь, отражается на коммуникации. И первая коммуникация — с собой.

В исследовании коррекции коммуникаций ВДД с помощью танцевально-двигательной терапии приняли участие 9 женщин в возрасте от 26 до 50 лет. Все из дисфункциональных семей, проходящие или прошедшие Двенадцатишаговую систему ВДД. Исключением являлась одна девушка, которая впоследствии покинула группу. Исследование проводилось в период пандемии COVID-19, этим объясняется малое количество испытуемых. Все испытуемые подписали добровольное согласие на участие в группе.

Методы исследования:

• Шкала личностной тревожности Спилбергера — Ханина;
• Методика диагностики межличностных отношений Тимоти Лири;
• Проективная методика: «Я и группа»;
• Телесный анализ (Н.Ю. Оганесян).

Анализ результатов тестирования показал, что на момент начала исследования у участниц были следующие показатели:

• высокая ситуативная тревожность;
• высокая личностная тревожность;
• тенденция к подчинению и враждебности;
• отделение себя от группы;
• низкий уровень телесной осознанности и танцевального репертуара, зажатость и напряжение.

К сожалению, при изучении литературы мы не встретили описания хода и особенностей работы с ВДД и коррекции коммуникаций ВДД при помощи техник танцевально-двигательной терапии.

В связи с этим была написана программа из 11 сессий, направленная на коррекцию коммуникаций ВДД с помощью танцевально-двигательной терапии.

У каждой сессии была своя тема, но, тем не менее, программа была разделена на блоки, в которых было по 1–3 сессии. Сессии строились по схеме:

1. шеринг;
2. разминка;
3. танцевальная игра;
4. самопрезентация;
5. групповая импровизация.

Первый блок: первое и второе занятия — знакомство и работа с тревогой — были направлены на снятие основного напряжения и тревожности.

Второй блок: третье, четвертое и пятое занятия были направлены на то, чтобы внимание участниц переключилось с внешнего на внутреннее. Так как одна из основных проблем ВДД — думать о других, но не о себе. Мы работали с внутренней опорой, личной границей и ментальным взрослением.

Третий блок: шестое занятие было направлено на то, чтобы у участниц произошло позитивное подкрепление предыдущих трех занятий, а также укрепилось ощущение, что они не одиноки. Это еще одна проблема ВДД.

Четвертый блок: на седьмом и восьмом занятии мы тренировали коммуникации, в том числе искали новые способы взаимодействия с властными фигурами.

Пятый блок: девятое занятие было посвящено работе с убеждениями. Т.е., участницы, пройдя уже довольно большой путь и обретя опору, работали с оставшимися убеждениями, связанными с некорректной коммуникацией.

Шестой блок: десятое занятие, тема выбора. Здесь было важно показать и ощутить, что коммуникация и реакция есть самостоятельный выбор каждого человека. И одиннадцатое занятие стало завершением курса.

Исследуя динамику состояний испытуемых, можно отметить следующие результаты.

1. Тест на определение уровня тревожности Спилбергера — Ханина показал, что у всех участниц снизился уровень как ситуативной, так и личностной тревожности до умеренного уровня. У одной из участниц до низкого уровня (с начальным значением умеренной тревожности).
2. Тест межличностных отношений Тимоти Лири показал, что после программы у участниц появилась тенденция к дружелюбию и приближенной отметки баланса между подчинением и доминированием. Шкала «подчинение — доминирование» с минусовой выросла до плюсовой. Шкала «враждебность — дружелюбие» осталась минусовой, но разница была значительной.
3. Рисуночный тест «Я и группа»: после прохождения курса участницы изображали образы, стремящиеся к объединению, размер Я стал равным другим.
4. Результаты телесного анализа также свидетельствуют о положительном эффекте у всей группы — у всех испытуемых в разной степени:

• расширился двигательный репертуар;
• участницы стали занимать все предлагаемое пространство;
• стали более ритмичными;
• движения стали более широкими, энергичными и уверенными;
• улучшилось взаимодействие с музыкой;
• все участницы стали заметно более заземленными.

По результатам исследования можно сделать вывод, что танцевально-двигательная терапия дает положительный эффект при использовании ее для коррекции коммуникаций ВДД. Участницы стали более открытыми, подвижными, спустя две недели делились, что гораздо лучше чувствуют свое тело, что говорит о переключении внимания на себя, отвечают обидчикам спокойно и твердо, вступают в контакт с теми, с кем им хочется, чаще говорят о выборе и собственной ответственности.

По итогам исследования выявлено, что в рамках группового формата танцевально-двигательной терапии со взрослыми детьми с третьей-четвертой сессии сами участницы создают закрытое доверительное пространство для личностного раскрытия и решения собственных задач развития, становятся более открытыми с другими, входят в более доверительный контакт. Возможность потанцевать с различными людьми и ощутить на контрасте свою индивидуальность помогает осознанию своего «Я» и самой важной коммуникации в жизни — с самой собой. У участниц формируется внутренняя опора и личные границы, а также начинает ярко проявляться феномен свободы.

Также значимым результатом реализации программы танцевально-двигательной терапии является изменение телесности и широты движений,  открытости и стремления к контакту, появляется ощущение сплоченности и общности, а не изоляции, как было ранее.

Таким образом, гипотеза нашего исследования, что использование танцевально-двигательной терапии корректирует коммуникацию взрослых детей из дисфункциональных семей, что выражается в снижении стремления доминировать / пресмыкаться, снижении уровня тревожности, развитии телесности и стабилизации общего эмоционального состояния, нашла свое экспериментальное подтверждение.

Проведенный в соответствии с программой сессии импровизационный танец участниц эксперимента изменился. У тех, кто не мог проявить эмоции в танце, совершал зажатые, скованные движения, появилась свобода, танец становился эмоционально насыщенным. Те, кто стоял на месте, стал занимать собой все возможное пространство. Люди стали свободно реализовывать различные движения и направления движения самостоятельно, также отмечалось желание смотреть на себя в зеркало и свободно делиться с участницами группы своими переживаниями, эмоциями, прошлым и настоящим, что также означает, что появилось доверие. Это говорит о более близком контакте с собой и с окружающими.

И одним из важных результатов курса стало то, что те участницы, которые пришли с желанием помочь другим, стали больше думать о себе, чем о других. При обсуждении участницы отметили в качестве своего личного результата — переключение внимания на себя самих, ощущение своего тела, внутренней опоры, личных границ и возможность высказать актуальные мысли и чувства, не боясь обратной реакции.

Публикация по материалам диплома выпускницы программы дополнительного профессионального образования «Танцевальная терапия: теория и практика» Кристины Лаврентьевны Зухба. Руководитель дипломного проекта Светлана Леонидовна Кирсанова. Руководитель программы ДПО — Наталия Юрьевна Оганесян.