Философско-психологические аспекты формирования аддиктивного и рискованного поведения

Подростковый возраст: биологические и социокультурные аспекты

Формирование аддиктивного поведения у подростков тесно связано с особенностями их биологического и социокультурного развития. В доиндустриальном обществе переход от детства к взрослой жизни был относительно коротким: дети считались взрослыми сразу после достижения физической зрелости. Однако в современном обществе этот процесс значительно удлинился, что привело к появлению особого периода — подросткового возраста. Подростковый возраст определяется как этап взросления, который начинается с началом полового созревания и завершается переходом к взрослой роли в обществе. Таким образом, этот период имеет биологическое начало, связанное с гормональными изменениями, и социокультурное завершение, обусловленное требованиями общества к взрослению [45].

До подросткового возраста ребёнок не обладает критическим мышлением ни в отношении себя, ни в отношении окружающих. Его восприятие мира формируется под влиянием взрослых, и он копирует их оценки и суждения. Однако в младшем подростковом возрасте происходит важный перелом: подросток начинает стремиться к самостоятельности и пытается отделить свои взгляды от мнений родителей. Это проявляется в формировании самооценки, которая становится ключевым элементом его личности. Однако процесс выработки самооценки оказывается крайне сложным, так как подросток сталкивается с необходимостью оценить себя в различных аспектах своей личности. Для этого он создаёт внутренний эталон, который помогает ему ориентироваться в своих чувствах и поступках [46].

Подростковый возраст характеризуется двумя ключевыми переломными моментами: началом полового созревания (психофизиологический этап) и завершением детства, что знаменует начало нового жизненного этапа. Эти периоды сопровождаются значительными изменениями как на физиологическом, так и на психологическом уровнях. Гормональные изменения, происходящие в организме, влияют не только на физическое развитие, но и на эмоционально-личностную сферу. Подросток сталкивается с новыми ощущениями, которые часто приводят к внутренним противоречиям и конфликтам с окружающими. Эмоциональная сфера, связанная с телесными изменениями, вступает в противоречие с рациональным сознанием, что создаёт почву для формирования аддиктивного поведения как способа справиться с внутренним напряжением [22].

Развитие мозга и рискованное поведение

Подростковый возраст — это период интенсивного развития, который по темпам роста уступает только младенчеству. За относительно короткий промежуток времени подростки набирают около 50% массы своего взрослого тела, достигают половой зрелости и приобретают способность к репродукции. Однако наиболее значительные изменения происходят в мозге, который претерпевает масштабную трансформацию. Эти биологические изменения происходят на фоне стремительного расширения социальной сферы: подростки начинают осваивать новые роли, узнают об обязанностях взрослых и учатся выстраивать более сложные межличностные отношения. Всё это создаёт уникальные условия для формирования как позитивных, так и рискованных моделей поведения [22].

Одной из ключевых особенностей подросткового возраста является неравномерное развитие различных областей мозга. Исследования в области нейробиологии показывают, что лимбическая система, отвечающая за обработку эмоций и восприятие вознаграждения, активизируется уже в раннем подростковом возрасте. В то же время префронтальная кора, которая отвечает за контроль импульсов, планирование и оценку долгосрочных последствий, созревает значительно позже. Этот дисбаланс объясняет, почему подростки среднего возраста чаще склонны к рискованному поведению, включая эксперименты с психоактивными веществами, экстремальные виды активности и другие формы аддиктивного поведения. Они стремятся к новым ощущениям и вознаграждениям, но при этом не всегда способны адекватно оценить потенциальные риски [23].

По мере созревания префронтальной коры у подростков постепенно развиваются навыки самоконтроля и способность к анализу причинно-следственных связей. Это позволяет им лучше оценивать последствия своих действий и принимать более взвешенные решения. Кроме того, улучшается способность интерпретировать эмоции других людей, что способствует развитию эмпатии и социальной компетентности. Завершение подросткового возраста знаменуется формированием критического рефлексирующего мышления, которое позволяет подростку анализировать свои поступки и выстраивать долгосрочные стратегии поведения. Однако до достижения этой стадии подростки остаются особенно уязвимыми к влиянию внешних факторов, что делает их склонными к рискованному и аддиктивному поведению [14].

Психологические и эмоциональные изменения

Подростковый возраст характеризуется глубокими психологическими и эмоциональными изменениями, которые оказывают значительное влияние на поведение и мировоззрение подростка. Одним из ключевых аспектов этого периода является развитие критического мышления, которое позволяет подростку замечать противоречия между словами и поступками взрослых. Эти противоречия часто воспринимаются как проявление двойственности, что вызывает у подростка чувство протеста. Он начинает ставить под сомнение авторитеты, которые раньше казались ему непререкаемыми, и требует доказательств даже для тех утверждений, которые в мире взрослых считаются очевидными и не требующими объяснений. Подросток стремится самостоятельно проверить истинность этих утверждений, используя своё новое критическое мышление. Это приводит к формированию рассудочной логики, которая, в свою очередь, создаёт тенденцию к максимализму: подросток склонен воспринимать мир в чёрно-белых тонах, без полутонов и компромиссов [29].

Эти изменения в мышлении и восприятии мира оказывают значительное влияние на межличностные отношения подростка. Он начинает пересматривать свои связи с окружающими, что может привести к разрыву даже длительных дружеских отношений. Подросток вступает в конфликтные, а иногда и антагонистические отношения с родными и близкими, так как начинает осознавать, что не все действия взрослых являются правильными и логичными. Это осознание усиливает его стремление к самостоятельности и независимости, но при этом создаёт внутреннее напряжение, связанное с необходимостью переосмыслить свои ценности и убеждения [29].

Одной из ключевых особенностей подросткового возраста является стремление к признанию со стороны взрослых. Подросток хочет, чтобы к нему относились как к равному, и часто считает, что по уровню своего мышления и логики он уже не уступает взрослым. Однако по житейскому опыту и содержанию сознания он всё ещё остаётся ребёнком. Это противоречие между внутренним ощущением взрослости и реальным уровнем зрелости создаёт почву для эмоциональных конфликтов. Подросток, разрушая свои детские представления и отталкиваясь от мира взрослых, который кажется ему враждебным, оказывается охваченным сильными эмоциями и влечениями. Эти чувства толкают его на неоправданный риск, поиск новых ощущений и объединение в группы с такими же, как он, подростками. В таких группах подростки находят поддержку и понимание, но при этом часто вовлекаются в рискованное поведение, включая правонарушения, незащищённые сексуальные контакты и употребление алкоголя и наркотиков. Это становится своего рода способом борьбы со стереотипами и доказательством своей независимости [6].

Факторы, способствующие аддиктивному поведению

В подростковом возрасте наблюдается значительное увеличение количества негативных явлений, таких как совершение правонарушений, девиантное поведение, пристрастие к алкоголю, наркотикам и другим психоактивным веществам (ПАВ). Эти явления свидетельствуют о низкой социальной компетентности подростков, недостаточно развитой рефлексивности и неспособности адекватно анализировать сложные социальные ситуации. Подростки часто не умеют взвешенно оценивать факторы риска, принимать самостоятельные решения и прогнозировать последствия своих поступков. Это связано с тем, что их когнитивные и эмоциональные функции ещё находятся в процессе развития, что делает их особенно уязвимыми к внешним влияниям и соблазнам. Недостаток личной ответственности за свои действия также играет важную роль в формировании аддиктивного поведения, так как подростки склонны перекладывать вину на окружающих или обстоятельства [18]. Представители различных научных школ и направлений пытаются осмыслить причины аддиктивного поведения подростков, обращаясь к эволюционным, биологическим и социальным факторам. Одним из ключевых подходов является рассмотрение аддиктивного поведения как формы рискованного поведения. Согласно нейрогуморальной теории, увеличение склонности к риску в подростковом возрасте связано с изменениями в работе дофаминергической системы мозга. Во время полового созревания происходит усиление поиска новых ощущений, что обусловлено повышенной активностью дофамина — нейромедиатора, отвечающего за чувство удовольствия и вознаграждения. Это приводит к тому, что подростки стремятся к экспериментам с психоактивными веществами, экстремальным видами активности и другими формами рискованного поведения, которые могут привести к формированию зависимостей. Таким образом, аддиктивное поведение можно рассматривать как результат взаимодействия биологических изменений и социальных факторов, которые создают благоприятные условия для развития зависимостей [22].

Эволюционные аспекты рискованного поведения

С эволюционной точки зрения, появление рискованного поведения, такого как поиск новых ощущений, в период полового созревания является закономерным явлением, особенно среди мужчин. Поиск ощущений предполагает выход за пределы привычного и погружение в неизведанное, что, несмотря на связанные с этим риски, может быть необходимым для выживания и успешного воспроизводства. В условиях, в которых формировалось человеческое поведение, риск был важным элементом адаптации, позволяющим молодым людям добывать ресурсы, защищать свою группу и привлекать партнёров. Таким образом, рискованное поведение можно рассматривать как эволюционно закреплённый механизм, который способствует выживанию и передаче генов следующему поколению [17].

Исследования антропологов, такие как работы Вилсона и Дейли, подтверждают, что рискованное поведение поощрялось в архаичных культурах. Например, в обществах аборигенов, таких как аче в Венесуэле или ямамано в Бразилии, молодые люди, демонстрирующие мастерство в охоте, военном деле и других опасных видах деятельности, считались более привлекательными партнёрами. Их способность к риску и достижению успеха в сложных условиях напрямую влияла на их социальный статус и репродуктивные возможности. Это свидетельствует о том, что рискованное поведение исторически играло важную роль в формировании социальной иерархии и обеспечении выживания группы [8].

Интересно, что склонность к рискованному поведению у подростков имеет и гендерные особенности. Многочисленные литературные и кинематографические примеры, а также эмпирические данные показывают, что девочки-подростки часто находят «плохих парней» — тех, кто демонстрирует доминантное и агрессивное поведение, — более привлекательными. Это связано с тем, что такие черты воспринимаются как признаки силы и способности к защите, что, с эволюционной точки зрения, повышает шансы на выживание потомства. Повышенная чувствительность к социальным стимулам, возникающая в период полового созревания, делает подростков более восприимчивыми к таким сигналам, что, в свою очередь, способствует развитию рискованного и аддиктивного поведения [6].

Одной из ключевых особенностей подросткового рискованного поведения является его групповая природа. Подростки гораздо чаще, чем взрослые, вовлекаются в рискованные действия в компании сверстников. Это связано с тем, что группа предоставляет чувство безопасности и поддержки, что снижает восприятие риска. Более того, степень, в которой сверстники подростка употребляют алкоголь или запрещённые наркотики, является одним из самых сильных предикторов аналогичного поведения у самого подростка. Это подчёркивает важность социального влияния в формировании аддиктивных моделей поведения [14].

Эволюционная теория предполагает, что рискованное поведение может быть стратегией, с помощью которой подростки достигают важных целей, таких как повышение социального статуса, контроль над ресурсами и успех в спаривании. Эти цели напрямую связаны с физической подготовкой и способностью к выживанию, что делает рискованное поведение важным элементом адаптации. Таким образом, с эволюционной точки зрения, подростковый возраст можно рассматривать как период, в котором формируются ключевые навыки и стратегии, необходимые для успешной социализации и репродукции [15].

Социокультурные факторы рискованного поведения

Рискованное поведение подростков, особенно в групповом контексте, является сложным феноменом, который можно объяснить с точки зрения социокультурных факторов. Одним из ключевых аспектов является то, что подростки проводят значительную часть времени в группах сверстников, что создаёт благоприятные условия для возникновения рискованных действий. В отличие от взрослых, которые чаще действуют индивидуально или в рамках формальных социальных структур, подростки склонны к неформальным групповым взаимодействиям. Эти группы становятся для них важным источником поддержки, одобрения и самоидентификации. Однако именно в таких группах рискованное поведение, включая эксперименты с алкоголем, наркотиками и другими формами девиантного поведения, получает наибольшее распространение. Это связано с тем, что группа снижает индивидуальное чувство ответственности и усиливает стремление к одобрению со стороны сверстников, что делает рискованные действия более вероятными [21].

Хотя поиск новых ощущений является естественной частью взросления, не все подростки проявляют эту склонность в опасных или деструктивных формах. Как отмечает Даль, индивидуальные различия играют ключевую роль в том, как подростки реагируют на внутренние импульсы. Для некоторых подростков склонность к сильным эмоциям и возбуждению может быть умеренной и легко управляемой, что позволяет им избегать крайних форм рискованного поведения. Однако у других эта склонность может проявляться в виде эмоционально заряженных, импульсивных и даже деструктивных действий. Такие подростки часто совершают поступки, которые кажутся нелогичными или возмутительными, но при этом являются результатом их стремления к новым впечатлениям и социальному признанию [17].

Преобразование поиска ощущений в конкретные формы рискованного поведения зависит от множества факторов. Во-первых, важную роль играют сроки взросления: подростки, которые раньше достигают физической зрелости, чаще сталкиваются с давлением со стороны сверстников и вовлекаются в рискованные действия. Во-вторых, доступность возможностей для участия в антисоциальном поведении, таких как наличие алкоголя, наркотиков или других стимулов, значительно увеличивает вероятность развития аддиктивного поведения. В-третьих, степень контроля со стороны родителей и других значимых взрослых может либо сдерживать, либо, наоборот, провоцировать рискованное поведение. Например, чрезмерный контроль может вызывать протест и стремление к бунту, тогда как недостаток внимания может привести к отсутствию границ и норм [18].

Темпераментные особенности также играют важную роль в формировании рискованного поведения. Подростки, которые от природы склонны к заторможенности, высокой тревожности или страху, чаще избегают опасных ситуаций. Например, исследования показывают, что подростки, которые в младенчестве проявляли высокую реактивность (например, частый плач и повышенную двигательную активность), в подростковом возрасте демонстрируют более высокий уровень тревожности, замкнутости и осторожности. Напротив, подростки с низкой реактивностью в младенчестве чаще проявляют склонность к рискованному поведению, так как они менее чувствительны к потенциальным угрозам и более открыты к новому опыту [19].

Кроме того, социокультурные нормы и ценности, преобладающие в обществе, оказывают значительное влияние на поведение подростков. В некоторых культурах рискованное поведение поощряется как способ доказать свою зрелость и независимость, тогда как в других оно строго осуждается. Например, в обществах с высоким уровнем коллективизма подростки могут быть более склонны к конформизму и избеганию риска, чтобы соответствовать ожиданиям семьи и общества. В то же время в индивидуалистических культурах, где ценится самостоятельность и независимость, рискованное поведение может восприниматься как способ самоутверждения [20].

Рискованное поведение подростков является результатом сложного взаимодействия биологических, психологических и социокультурных факторов. Понимание этих факторов позволяет разрабатывать более эффективные стратегии профилактики и коррекции, направленные на снижение уровня рискованного поведения и его негативных последствий [14].

Типы рискованного поведения: обоснованное и реактивное

Рискованное поведение подростков можно разделить на два основных подтипа: обоснованное и реактивное. Эти типы различаются по своей природе, мотивации и последствиям, что делает их важным объектом изучения в контексте подростковой психологии и развития. Обоснованное рискованное поведение характеризуется преднамеренностью и осознанностью. Подростки, демонстрирующие такой тип поведения, целенаправленно выбирают участие в деятельности, которая связана с определённым риском, но при этом сулит потенциальные выгоды. Например, это может быть участие в экстремальных видах спорта, эксперименты с новыми социальными ролями или принятие решений, требующих смелости и самостоятельности. Такое поведение носит исследовательский характер и может быть адаптивным, так как способствует развитию независимости, самодостаточности и навыков принятия решений. Подростки, вовлечённые в обоснованное рискованное поведение, часто стремятся к самореализации и получению нового опыта, что помогает им лучше понять свои возможности и границы [14].

Реактивное рискованное поведение, напротив, является импульсивным и часто вызвано внутренними или внешними факторами, такими как эмоциональное напряжение, давление со стороны сверстников или индивидуальные особенности развития. Этот тип поведения связан с дефицитом торможения реакции, что делает подростков более склонными к спонтанным и необдуманным поступкам. Например, реактивное поведение может проявляться в виде импульсивного употребления алкоголя или наркотиков, когда подросток действует под влиянием момента, не задумываясь о последствиях. В отличие от обоснованного поведения, реактивное часто не имеет чёткой цели и может быть связано с попыткой избежать негативных эмоций или справиться со стрессом [21].

Важно отметить, что один и тот же тип рискованного поведения может быть как мотивированным, так и реактивным, в зависимости от контекста и индивидуальных особенностей подростка. Например, употребление алкоголя может быть мотивированным, если подросток заранее планирует выпить на вечеринке, чтобы почувствовать себя более раскованным и уверенным. В то же время оно может быть реактивным, если подросток начинает пить спонтанно, под влиянием эмоций или давления со стороны сверстников, без предварительного намерения [21].

С возрастом обоснованное рискованное поведение становится более распространённым, так как у подростков улучшаются управляющие функции, такие как планирование, самоконтроль и оценка последствий. Это позволяет им более осознанно подходить к рискованным ситуациям и выбирать действия, которые приносят максимальную выгоду при минимальных рисках. Например, подростки старшего возраста чаще участвуют в рискованных видах деятельности, которые способствуют их личностному росту, таким как участие в социальных проектах или освоение новых навыков. В то же время реактивное поведение, связанное с импульсивностью, постепенно снижается по мере взросления, хотя у некоторых подростков оно может сохраняться из-за индивидуальных особенностей или недостаточного развития когнитивных функций [22].

Понимание различий между обоснованным и реактивным рискованным поведением позволяет более эффективно разрабатывать стратегии профилактики и коррекции. Поддержка развития управляющих функций и обучение навыкам осознанного принятия решений могут помочь подросткам минимизировать риски и использовать свой потенциал для личностного роста [23].

Роль рабочей памяти и поиска ощущений

Современные исследования в области нейропсихологии и когнитивной психологии уделяют значительное внимание роли рабочей памяти в формировании рискованного и аддиктивного поведения у подростков. Рабочая память, которая отвечает за временное хранение и обработку информации, играет ключевую роль в принятии решений и контроле поведения. Однако в подростковом возрасте наблюдаются определённые нарушения в функционировании рабочей памяти, что может способствовать развитию рискованного поведения. Эти нарушения связаны с незрелостью префронтальной коры головного мозга, которая отвечает за управляющие функции, такие как планирование, самоконтроль и подавление импульсов. Снижение способности рабочей памяти у подростков приводит к трудностям в подавлении кратковременных побуждений, что делает их более склонными к импульсивным и рискованным действиям. Например, исследования показывают, что подростки с более низкими показателями рабочей памяти чаще вовлекаются в такие формы рискованного поведения, как ранний сексуальный дебют, употребление алкоголя и наркотиков, а также участие в экстремальных видах деятельности [23].

Способность рабочей памяти также влияет на то, как подростки интегрируют жизненный опыт и используют его для принятия решений в будущем. Подростки с развитой рабочей памятью лучше анализируют последствия своих действий, что позволяет им избегать повторения ошибок и выбирать более стратегические модели поведения. Например, они могут учитывать негативные последствия употребления алкоголя или наркотиков и сознательно избегать таких действий в будущем. Напротив, подростки с ограниченными возможностями рабочей памяти чаще демонстрируют реактивное поведение, которое характеризуется импульсивностью и отсутствием долгосрочного планирования. Такие подростки склонны повторять рискованные действия, даже если они уже сталкивались с их негативными последствиями, что делает их более уязвимыми к формированию зависимостей [24]. Одним из ключевых факторов, влияющих на рискованное поведение подростков, является поиск новых ощущений. Этот феномен, который достигает своего пика в подростковом возрасте, представляет собой стремление к новым, интенсивным и захватывающим переживаниям. С эволюционной точки зрения, поиск ощущений играет важную роль в развитии самостоятельности и адаптации к новым условиям. Однако в современном обществе это стремление часто проявляется в формах, которые могут быть опасными для здоровья и благополучия подростков. Например, употребление наркотиков, участие в экстремальных видах спорта или незащищённые сексуальные контакты могут быть способами удовлетворения потребности в новых ощущениях. При этом подростки часто недооценивают риски, связанные с такими действиями, что делает их поведение особенно опасным [14].

Рискованное поведение возникает, когда поиск ощущений сочетается с недостаточным контролем над импульсами и неспособностью адекватно оценить потенциальные последствия. В подростковом возрасте это сочетание становится особенно выраженным, так как лимбическая система, отвечающая за эмоции и вознаграждение, развивается быстрее, чем префронтальная кора, которая контролирует рациональное мышление и самоконтроль. Это приводит к тому, что подростки часто выбирают действия, которые приносят немедленное удовольствие, но при этом связаны с высоким риском. Например, употребление алкоголя или наркотиков может восприниматься как способ получить новые ощущения и почувствовать себя частью группы, даже если это противоречит их долгосрочным интересам [26].

Способность контролировать поиск ощущений и направлять его в безопасное русло требует развитых управляющих функций, включая рабочую память. Подростки, которые способны подавлять импульсивные реакции и строить долгосрочные планы, чаще выбирают обоснованные формы рискованного поведения, которые способствуют их личностному росту. Например, они могут заниматься спортом, участвовать в творческих проектах или осваивать новые навыки, что позволяет им удовлетворять потребность в новых ощущениях без ущерба для своего здоровья. Напротив, подростки с ограниченными возможностями рабочей памяти чаще вовлекаются в реактивное поведение, которое может привести к негативным последствиям, таким как зависимости, травмы или социальные проблемы [27].

Процесс принятия решений, связанных с рискованным поведением, включает несколько когнитивных процессов, таких как обработка мотивации, оценка вознаграждения и торможение импульсов. Рабочая память играет ключевую роль в интеграции этих процессов, что позволяет подросткам взвешивать риски и выгоды своих действий. Однако в подростковом возрасте этот механизм часто работает неэффективно, что делает подростков более склонными к импульсивным и рискованным поступкам. Понимание роли рабочей памяти и поиска ощущений в формировании рискованного поведения позволяет разрабатывать более эффективные стратегии профилактики и коррекции, направленные на развитие когнитивных функций и обучение навыкам осознанного принятия решений [28].

Ориентация на будущее и подростковый эгоцентризм

Одним из ключевых аспектов когнитивного и эмоционального развития в подростковом возрасте является формирование ориентации на будущее. Этот конструкт включает в себя способность ставить долгосрочные цели, планировать их достижение и оценивать потенциальные последствия своих действий. Ориентация на будущее охватывает различные сферы жизни, такие как образовательные и карьерные устремления, цели в области здоровья, а также личные и социальные достижения. В подростковом возрасте уровень ориентации на будущее постепенно увеличивается, что связано с развитием префронтальной коры головного мозга и улучшением управляющих функций. Подростки, которые демонстрируют высокий уровень ориентации на будущее, как правило, менее склонны к рискованному поведению, так как они способны оценивать долгосрочные последствия своих действий. Например, такие подростки реже употребляют психоактивные вещества, участвуют в рискованных сексуальных практиках или проявляют агрессивное поведение, связанное с использованием оружия. Это связано с тем, что они осознают, как такие действия могут повлиять на их будущее, включая здоровье, образование и социальные отношения [29].

Однако развитие ориентации на будущее у подростков часто сталкивается с таким феноменом, как подростковый эгоцентризм. Этот термин, введённый Дэвидом Элкиндом, описывает склонность подростков к чрезмерной сосредоточенности на себе и своей точке зрения, что затрудняет понимание того, как их воспринимают другие. Подростковый эгоцентризм проявляется в форме «воображаемой аудитории», когда подростки считают, что окружающие постоянно наблюдают за ними и оценивают их действия. Это может приводить к повышенной тревожности, стремлению соответствовать ожиданиям других и чрезмерной озабоченности своей внешностью или поведением. Теория Элкинда основана на концепции Жана Пиаже о стадиях когнитивного развития, согласно которой подростки, достигая формальной операционной стадии, приобретают способность к абстрактному мышлению и гипотетико-дедуктивному рассуждению. Однако эта новая когнитивная способность также делает их более склонными к эгоцентризму, так как они ещё не полностью овладели навыками учитывать точку зрения других людей [45].

Формальная операционная стадия, которая начинается примерно в двенадцать лет и продолжается до взрослой жизни, характеризуется значительным прогрессом в когнитивном развитии. На этом этапе подростки приобретают способность мыслить абстрактно, манипулируя идеями и концепциями в уме, без необходимости опираться на конкретные объекты или ситуации. Это позволяет им рассуждать о таких абстрактных понятиях, как справедливость, свобода, любовь и мораль, а также строить гипотезы и анализировать возможные последствия своих действий. Однако, как отмечал Пиаже, эта стадия также связана с определёнными рисками. Подростки, обладая новыми когнитивными способностями, могут использовать их для оправдания рискованного или аддиктивного поведения. Например, они могут рационализировать употребление наркотиков или алкоголя как способ исследования своих границ или выражения независимости, не осознавая долгосрочных последствий таких действий [29].

На этапе формальных операций подростки также развивают гипотетико-дедуктивное мышление, которое позволяет им строить логические цепочки и прогнозировать возможные исходы событий. Это качество делает их более способными к планированию и стратегическому мышлению, но при этом может усиливать склонность к максимализму и идеализму. Подростки начинают оценивать мир через призму абстрактных идеалов, что может приводить к разочарованию, когда реальность не соответствует их ожиданиям. Например, они могут стремиться к совершенству в учёбе, спорте или отношениях, но при этом испытывать сильный стресс, если их цели оказываются недостижимыми. Это создаёт почву для эмоциональных кризисов и рискованного поведения, которое может быть попыткой справиться с внутренним напряжением [30].

Ориентация на будущее и подростковый эгоцентризм представляют собой два взаимосвязанных аспекта когнитивного развития, которые оказывают значительное влияние на поведение подростков. С одной стороны, развитие ориентации на будущее способствует формированию более осознанного и ответственного поведения, что снижает склонность к рискованным действиям. С другой стороны, подростковый эгоцентризм, связанный с абстрактным мышлением и гипотетико-дедуктивным рассуждением, может усиливать склонность к импульсивности и идеализму, что делает подростков более уязвимыми к аддиктивному поведению. Понимание этих процессов позволяет разрабатывать более эффективные стратегии поддержки подростков, направленные на развитие их когнитивных и эмоциональных навыков [46].

Проявления подросткового эгоцентризма

Подростковый эгоцентризм, как ключевой аспект когнитивного и эмоционального развития в подростковом возрасте, проявляется в различных формах поведения, которые отражают склонность подростков к чрезмерной сосредоточенности на себе и своей точке зрения. Этот феномен, впервые описанный Дэвидом Элкиндом, связан с неспособностью подростков адекватно оценить, как их воспринимают другие, что приводит к ряду характерных поведенческих паттернов.

Одним из наиболее ярких проявлений подросткового эгоцентризма является чрезмерная озабоченность своей внешностью. Подростки могут тратить значительное количество времени на уход за собой, стремясь соответствовать идеалам, которые они воспринимают как общепринятые. Это связано с так называемой «воображаемой аудиторией» — ощущением, что окружающие постоянно наблюдают за ними и оценивают их внешность. Например, подросток может часами выбирать одежду или причёску, опасаясь, что любая ошибка станет предметом насмешек со стороны сверстников. В крайних случаях это может приводить к отказу от посещения школы или других социальных мероприятий, если подросток считает, что его внешность не соответствует ожиданиям других. Например, прыщ или другой незначительный недостаток может восприниматься как катастрофа, которая сделает его объектом всеобщего внимания и осуждения [45].

Ещё одним проявлением подросткового эгоцентризма является нежелание делиться личной информацией. Подростки часто считают, что их мысли, чувства и переживания уникальны и непонятны другим, что делает их склонными к изоляции и скрытности. Они могут избегать откровенных разговоров с родителями, учителями или даже друзьями, опасаясь осуждения или непонимания. Это связано с ощущением, что их внутренний мир находится под постоянным наблюдением, и любое раскрытие личной информации может быть использовано против них. Такое поведение может затруднять формирование доверительных отношений и способствовать развитию чувства одиночества и изоляции [45].

Подростковый эгоцентризм также проявляется в склонности к рискованному поведению, которое часто связано с недооценкой потенциальных последствий. Например, подростки могут участвовать в неосторожном вождении, злоупотреблении алкоголем или употреблении наркотиков, не задумываясь о долгосрочных последствиях таких действий. Это связано с так называемым «личным мифом» — убеждением, что они неуязвимы и что негативные последствия, такие как аварии, зависимости или проблемы со здоровьем, случаются с другими, но не с ними. Такое мышление делает подростков более склонными к импульсивным и опасным поступкам, которые могут иметь серьёзные последствия для их жизни и здоровья [46].

Ещё одним примером рискованного поведения, связанного с подростковым эгоцентризмом, является незащищённый секс. Подростки часто недооценивают риск беременности или заражения венерическими заболеваниями, считая, что такие проблемы могут произойти с кем угодно, но не с ними. Это связано с их склонностью к абстрактному мышлению и идеализму, которые затрудняют реалистичную оценку рисков. Кроме того, подростки могут стремиться к сексуальным отношениям как способу доказать свою зрелость и независимость, не задумываясь о возможных последствиях [46].

Подростковый эгоцентризм оказывает значительное влияние на поведение подростков, делая их более склонными к рискованным и импульсивным действиям. Понимание этого феномена позволяет разрабатывать более эффективные стратегии поддержки подростков, направленные на развитие их способности учитывать точку зрения других и реалистично оценивать последствия своих действий. Это может включать образовательные программы, направленные на развитие эмоционального интеллекта, а также создание безопасной среды, в которой подростки могут обсуждать свои переживания и получать поддержку от взрослых и сверстников [34].

Философские подходы к аддиктивному поведению подростков

Подростковый возраст представляет собой уникальный этап развития, когда человек находится на границе между детством и взрослой жизнью. Этот период характеризуется глубокими изменениями не только в физическом и психологическом плане, но и в социальном и философском восприятии мира. Подросток, выходя из детства, начинает пересматривать свои отношения с родителями, учителями и другими значимыми взрослыми. Он больше не чувствует себя полностью ребёнком, но при этом ещё не имеет чёткого места в мире взрослых. Это создаёт внутренний конфликт, который часто становится почвой для формирования аддиктивного поведения. Подросток живёт в двух мирах: с одной стороны, он остаётся зависимым от семьи, которая обеспечивает его базовые потребности, а с другой — стремится к самостоятельности и участию в «настоящей» взрослой жизни. Это двойственное положение требует от подростка постоянной адаптации к новым условиям, правилам и социальным ролям, что может вызывать стресс и чувство неуверенности [35].

С философской точки зрения, подростковый возраст можно рассматривать как период поиска идентичности и смысла жизни. Подросток стремится к автономии, но при этом сталкивается с внешними ограничениями, которые накладываются обществом, семьёй и образовательными институтами. Это создаёт конфликт между внутренними желаниями и внешними требованиями, который часто воспринимается подростком как поражение. Он чувствует, что его стремления к независимости и самореализации не находят поддержки или понимания, что может приводить к чувству изоляции и разочарования. В таких условиях аддиктивное поведение может стать способом ухода от реальности или попыткой доказать свою самостоятельность. Например, употребление алкоголя или наркотиков может восприниматься как способ присоединения к миру взрослых или протест против навязанных правил [36].

Подростковый возраст также характеризуется развитием когнитивных способностей, которые позволяют подросткам осмысливать сложные философские и социальные вопросы. Они начинают замечать противоречия в поведении взрослых, такие как оплошности родителей, ошибки учителей или недостатки социальных институтов. Однако, несмотря на способность критически оценивать окружающий мир, подростки часто вынуждены молчать, так как их мнение не воспринимается всерьёз. Это создаёт внутреннее напряжение, которое может находить выход в фантазиях и мечтах. Подростки часто представляют себя в ситуациях, где они свободны от ограничений и могут реализовать свои желания. Эти фантазии могут включать как позитивные сценарии, такие как успех, признание и радость, так и негативные, такие как конфликты, опасности и переживания. Однако в реальной жизни большинство из этих сценариев остаются недостижимыми, что усиливает чувство разочарования и неудовлетворённости [37].

Стремление подростков к самостоятельности и независимости часто сталкивается с ограничениями, которые накладываются семьёй и школой. Эти институты, хотя и обеспечивают поддержку и стабильность, воспринимаются подростками как препятствие для их самореализации. Подростки хотят вырваться из-под контроля родителей и учителей, чтобы войти в то, что они считают «настоящей жизнью». Это желание связано не только с потребностью в свободе, но и с глубокой внутренней потребностью построить собственную идентичность. Подросток больше не хочет быть просто сыном или дочерью своих родителей — он стремится стать самостоятельной личностью с уникальными взглядами, ценностями и целями. Однако этот процесс часто сопровождается чувством одиночества и неуверенности, так как подросток ещё не обладает достаточным опытом и ресурсами для полноценной самостоятельности [38].

Философские подходы к аддиктивному поведению подростков подчёркивают, что это поведение может быть как способом ухода от реальности, так и попыткой найти своё место в мире. Например, экзистенциальная философия рассматривает аддиктивное поведение как реакцию на экзистенциальные кризисы, такие как поиск смысла жизни, борьба за свободу и ответственность. Подростки, сталкиваясь с этими вопросами, могут чувствовать себя потерянными и беспомощными, что делает их более уязвимыми к зависимостям. С другой стороны, социальный конструктивизм акцентирует внимание на роли социальных норм и ожиданий в формировании аддиктивного поведения. Подростки, стремясь соответствовать ожиданиям сверстников или общества, могут вовлекаться в рискованные действия, которые воспринимаются как способ доказать свою зрелость и независимость [6].

Философские подходы к аддиктивному поведению подростков позволяют глубже понять причины и механизмы формирования зависимостей. Они подчёркивают, что это поведение является не просто результатом биологических или психологических факторов, но и отражением сложных социальных и философских процессов, которые происходят в подростковом возрасте. Понимание этих процессов позволяет разрабатывать более эффективные стратегии профилактики и коррекции, направленные на поддержку подростков в их поиске идентичности и смысла жизни [39].

Экзистенциальный подход к аддиктивному поведению

Экзистенциальный подход к аддиктивному поведению подростков акцентирует внимание на том, как фундаментальные вопросы человеческого существования влияют на формирование зависимостей. Подростковый возраст — это период, когда молодые люди впервые сталкиваются с экзистенциальными проблемами, такими как поиск смысла жизни, осознание собственной смертности, борьба за свободу и ответственность. Эти вопросы могут вызывать глубокий стресс и тревогу, особенно если подросток чувствует себя неподготовленным к их решению. В таких условиях аддиктивное поведение может стать способом ухода от реальности или попыткой справиться с внутренним напряжением. Например, исследования, проведённые в Гонконге, показали, что одной из основных причин употребления наркотиков среди подростков является стремление снизить уровень тревоги, вызванной экзистенциальными кризисами. Подростки, сталкиваясь с путаницей идентичности и необходимостью найти своё место в мире, часто чувствуют себя потерянными и беспомощными, что делает их более уязвимыми к зависимостям [36].

Экзистенциальная философия подчёркивает, что подростковый возраст — это время поиска баланса между свободой и ответственностью. С одной стороны, подростки стремятся к независимости и автономии, желая принимать решения самостоятельно и контролировать свою жизнь. С другой стороны, они сталкиваются с необходимостью нести ответственность за свои поступки, что может вызывать страх и неуверенность. Этот конфликт часто приводит к тому, что подростки выбирают рискованные формы поведения, такие как употребление наркотиков или алкоголя, как способ доказать свою свободу и независимость. Однако такие действия часто имеют обратный эффект, усиливая чувство вины и зависимости, что ещё больше усугубляет экзистенциальный кризис [35].

Концепция поиска закономерностей, которая активно используется в рамках экзистенциального подхода, предполагает, что молодые люди имеют рациональные основания для рискованного поведения. Согласно этой концепции, подростки различаются по своим базовым потребностям в стимуляции, и именно эти потребности мотивируют их участвовать в опасных видах деятельности, несмотря на потенциальные риски. Например, употребление наркотиков может восприниматься как способ получить новые ощущения, которые помогают справиться с рутиной и скукой повседневной жизни. Однако эта концепция также подчёркивает, что многие подростки не осознают реальной опасности своих действий или недооценивают её. Это связано с тем, что их когнитивные и эмоциональные функции ещё находятся в процессе развития, что затрудняет адекватную оценку рисков. В таких условиях предоставление подросткам достоверной информации и рекомендаций может помочь им сделать более осознанный выбор и избежать рискованного поведения [37].

В последние годы экзистенциальный подход всё чаще интегрируется с биопсихосоциальной моделью, которая рассматривает аддиктивное поведение как результат взаимодействия биологических, психологических и социальных факторов. С точки зрения этой модели, наркомания у молодых людей возникает в результате сложного взаимодействия различных контекстов, начиная от семьи и группы сверстников и заканчивая более широкими социальными институтами. Например, семейные конфликты, давление со стороны сверстников или отсутствие поддержки со стороны школы могут усиливать склонность подростков к рискованному поведению. В то же время биологические изменения, такие как гормональные перестройки и развитие мозга, делают подростков более восприимчивыми к внешним влияниям. Психологические факторы, такие как низкая самооценка, тревожность или депрессия, также играют важную роль в формировании зависимостей [38].

Биопсихосоциальная модель подчёркивает, что для эффективного лечения и профилактики аддиктивного поведения необходимо учитывать все эти факторы. Например, программы, направленные на снижение уровня стресса и тревоги у подростков, могут помочь им справиться с экзистенциальными кризисами без необходимости прибегать к наркотикам или алкоголю. Образовательные программы, которые предоставляют подросткам информацию о рисках и последствиях рискованного поведения, могут помочь им сделать более осознанный выбор. Кроме того, создание поддерживающей среды, в которой подростки чувствуют себя понятыми и принятыми, может снизить их склонность к зависимостям [39].

Экзистенциальный подход к аддиктивному поведению подростков позволяет глубже понять причины и механизмы формирования зависимостей. Он подчёркивает, что это поведение является не просто результатом биологических или социальных факторов, но и отражением сложных экзистенциальных процессов, которые происходят в подростковом возрасте. Понимание этих процессов позволяет разрабатывать более эффективные стратегии профилактики и лечения, направленные на поддержку подростков в их поиске смысла жизни и баланса между свободой и ответственностью [40].

Социальный конструктивизм и аддиктивное поведение

Социальный конструктивизм представляет собой теоретическую перспективу, которая возникла в рамках постсовременного движения в середине XX века. Эта точка зрения основывается на идее, что знание и реальность не являются объективными и неизменными, а конструируются в процессе социального взаимодействия. Одним из ключевых текстов, заложивших основы социального конструктивизма, стала работа Питера Бергера и Томаса Лукмана «Социальное конструирование реальности» (1966). В этой работе авторы утверждают, что реальность создаётся через социальные взаимодействия, а знания и нормы формируются в процессе коммуникации между людьми. В контексте подросткового поведения социальный конструктивизм предлагает уникальный взгляд на то, как молодёжная культура интерпретирует понятия психического здоровья, нормы и девиации, часто отличаясь от профессиональных взглядов. Например, то, что специалисты рассматривают как аддиктивное поведение, подростки могут воспринимать как способ самовыражения или интеграции в группу сверстников [6].

Социальный конструктивизм предлагает ценный инструмент для понимания поведения подростков, особенно в контексте формирования аддиктивного поведения. Согласно этой теории, подростковый возраст — это период, когда молодые люди активно участвуют в конструировании своей идентичности и мировоззрения через взаимодействие с окружающими. В процессе этого взаимодействия подростки становятся более чувствительными к мнениям и высказываниям других, особенно если они воспринимаются как личная критика. Это связано с тем, что подростки находятся в процессе формирования собственных убеждений и ценностей, которые часто противоречат взглядам взрослых. В результате они склонны рассматривать свои мысли и убеждения как более «правильные» или обоснованные, чем мнения других. Такая позиция может приводить к конфликтам с родителями, учителями и другими авторитетными фигурами, а также способствовать вовлечению в рискованное поведение, включая употребление алкоголя и наркотиков [42].

Одним из ключевых аспектов социального конструктивизма является идея о том, что поведение подростков формируется под влиянием социальных норм и ожиданий, которые они усваивают в процессе взаимодействия с окружающими. Например, в некоторых молодёжных субкультурах употребление психоактивных веществ может восприниматься как норма или даже как способ доказать свою принадлежность к группе. Подростки, стремясь соответствовать ожиданиям сверстников, могут вовлекаться в аддиктивное поведение, даже если они осознают его потенциальные риски. Это подчёркивает важность социального контекста в формировании поведения подростков и необходимость учитывать этот контекст при разработке профилактических и коррекционных программ [43].

Кроме того, социальный конструктивизм акцентирует внимание на роли языка и дискурса в формировании представлений о реальности. Подростки, взаимодействуя друг с другом и с окружающим миром, создают собственные нарративы, которые могут отличаться от общепринятых норм. Например, употребление наркотиков может описываться как способ «расслабиться» или «получить новый опыт», что делает такое поведение более приемлемым в глазах подростков. Эти нарративы формируются под влиянием СМИ, интернета и других источников информации, которые играют важную роль в жизни современных подростков. Понимание этих процессов позволяет разрабатывать более эффективные стратегии профилактики, направленные на изменение дискурса вокруг аддиктивного поведения и создание альтернативных нарративов, которые подчёркивают ценность здорового образа жизни [44].

Социальный конструктивизм также подчёркивает, что поведение подростков нельзя рассматривать изолированно от их социального окружения. Семья, школа, группа сверстников и более широкие социальные институты играют важную роль в формировании их взглядов и поведения. Например, подростки, которые растут в семьях с высоким уровнем конфликтов или отсутствием поддержки, могут быть более склонны к аддиктивному поведению как способу справиться с эмоциональным напряжением. В то же время подростки, которые чувствуют себя принятыми и поддерживаемыми в школе или среди сверстников, могут быть менее уязвимы к зависимостям. Это подчёркивает необходимость создания поддерживающей среды, которая помогает подросткам развивать здоровые модели поведения и справляться с трудностями без необходимости прибегать к рискованным действиям [45].

Социальный конструктивизм и восприятие реальности подростками

Социальный конструктивизм предполагает, что знание строится из языка и слов, которые придают смысл человеческому опыту и объективной реальности. Конструктивисты считают, что знание создаётся людьми в согласии со своим социальным, политическим и культурным окружением. Чтобы понять человека, нужно узнать, как он конструирует свой мир, а также как он сопоставляет свои действия с социальными нормами [42].

В отличие от взглядов, основанных на позитивистских установках, социальный конструктивизм отвергает простые, линейные причинно-следственные связи между людьми. Развитие подростков приводит к тому, что подросток становится более чувствительным к вмешательствам, высказываниям, которые он интерпретирует как личную критику. Для подросткового возраста нормативно рассматривать свои мысли, убеждения и отношения как более «правильные», чем у других [43]. По мере развития у подростка формального операционного мышления, у него всё выше уровень абстрактного мышления и всё шире представления об окружающем мире. Результатом развития этих способностей становится выработка стойких убеждений. В это же время подростки склонны генерировать фантазийные истории о себе, в которых всё во многом преувеличенно и нереально. Создавая этот фантазийный мир, подростки погружаются в него и часто не склонны отделять придуманное от реального [44].

В зависимости от уровня интеллектуального развития подростка, его фантазийный внутренний мир может быть прост и крайне сложен. Он является своеобразным буфером между грубой очевидностью реального мира и уютной понятностью своего фантазийного мира. Некая оторванность от реальности может притуплять чувство опасности и, напротив, толкать подростков на рискованные поступки. Часто подростки склонны считать себя неуязвимыми и бессмертными. Это также является стимулом для старта употребления галлюциногенных препаратов, действие которых усиливает ощущение нереальности [45].

Социальный конструктивизм предлагает глубокий и многогранный подход к пониманию аддиктивногоповедения подростков. Он подчёркивает, что это поведение является результатом сложного взаимодействия социальных, культурных и индивидуальных факторов, которые формируются в процессе взаимодействия подростков с окружающим миром. Понимание этих процессов позволяет разрабатывать более эффективные стратегии профилактики и коррекции, направленные на изменение социальных норм и создание поддерживающей среды, которая способствует здоровому развитию подростков [46].

Релятивистское мышление и бунт против авторитетов

Подростковый возраст характеризуется развитием релятивистского мышления, которое становится важным аспектом когнитивного и эмоционального развития. Релятивистское мышление предполагает, что подростки начинают подвергать сомнению утверждения, которые раньше воспринимались как абсолютные истины. Это связано с расширением их социального опыта за пределами семейного круга, где они сталкиваются с разнообразием мнений, ценностей и норм. Подростки начинают понимать, что многие правила, которые им внушали в детстве, на самом деле являются относительными и зависят от культурного, социального или ситуативного контекста. Например, они учатся различать правила, основанные на объективной необходимости (например, не прикасаться к горячей плите), и правила, которые являются продуктом культурных или социальных норм (например, кодексы этикета). Это осознание делает их более критичными и склонными к сомнению в авторитетах [47].

Релятивистское мышление часто приводит к периоду бунта против авторитетов, который является характерной чертой подросткового возраста. Подростки начинают подвергать сомнению не только правила, но и сами институты, которые их устанавливают, включая родителей, школы, правительство и другие традиционные авторитеты. Это связано с их новой способностью мыслить абстрактно и анализировать социальные структуры. Они осознают, что правила создаются людьми и могут быть изменены, что делает их более склонными к протесту и неповиновению. Например, употребление алкоголя и наркотиков, которое порицается обществом и взрослыми, может восприниматься подростками как способ бросить вызов установленным нормам и доказать свою независимость. Склонность к релятивизму, таким образом, становится одним из факторов, способствующих рискованному и аддиктивному поведению [48]. Однако релятивистское мышление и бунт против авторитетов не всегда носят деструктивный характер. В некоторых случаях они могут способствовать развитию критического мышления и формированию собственной системы ценностей. Подростки, подвергая сомнению авторитеты, начинают искать свои собственные ответы на важные вопросы, что является важным этапом в формировании их идентичности. Например, они могут критически оценивать социальные нормы, связанные с гендерными ролями, образованием или политикой, и формировать собственные взгляды на эти темы. Однако в процессе этого поиска они могут сталкиваться с внутренними конфликтами и противоречиями, которые делают их более уязвимыми к влиянию сверстников и рискованному поведению [49].

К позднему подростковому возрасту большинство молодых людей начинают устанавливать свою собственную идентичность и систему убеждений, что приводит к снижению уровня бунтарства. Они находят своё место в мире и начинают более осознанно относиться к своим действиям и их последствиям. Однако в период активного подросткового бунта, который обычно приходится на средний подростковый возраст, они могут выбирать модели поведения, которые являются разрушительными и могут привести к зависимости. Например, употребление наркотиков, участие в незаконной деятельности или агрессивное поведение могут быть способами выражения протеста против авторитетов или поиска своего места в социальной иерархии. Такое поведение часто связано с недостатком жизненного опыта и неспособностью адекватно оценить долгосрочные последствия своих действий [50].

Релятивистское мышление также связано с развитием морального сознания подростков. На этом этапе они начинают понимать, что моральные нормы не являются абсолютными и могут варьироваться в зависимости от контекста. Это может приводить к внутренним конфликтам, когда подростки сталкиваются с противоречиями между своими убеждениями и ожиданиями общества. Например, они могут испытывать трудности в принятии решений, которые требуют баланса между личными интересами и социальными нормами. В таких ситуациях они могут выбирать рискованные формы поведения как способ разрешения внутренних противоречий или выражения своей индивидуальности [14].

Релятивистское мышление и бунт против авторитетов являются важными аспектами подросткового развития, которые оказывают значительное влияние на поведение молодых людей. Понимание этих процессов позволяет разрабатывать более эффективные стратегии поддержки подростков, направленные на развитие их критического мышления и способности к осознанному принятию решений. Это может включать образовательные программы, которые помогают подросткам анализировать социальные нормы и формировать собственные ценности, а также создание среды, которая способствует здоровому развитию и снижает риск аддиктивного поведения [15].

Практические рекомендации и выводы

С точки зрения специалистов, практикующих в наркологической сфере, суть аддиктивного поведения — это уход от реальности за счёт изменения состояния психики. Способы достижения аддикций самые разнообразные — начиная с видов деятельности и заканчивая приёмом веществ [50].

Для профилактики аддиктивного поведения у подростков важно учитывать следующие аспекты:

• развитие социальной компетентности — подростки должны научиться анализировать сложные социальные ситуации, взвешенно оценивать факторы риска и принимать самостоятельные решения [14];
• формирование критического мышления — подросткам необходимо развивать способность критически оценивать информацию и не поддаваться влиянию сверстников или социальных стереотипов [15];
• поддержка со стороны взрослых — родители и педагоги должны создавать условия для открытого диалога, чтобы подростки чувствовали поддержку и понимание, а не давление и контроль [16];
• альтернативные формы активности — занятия спортом, творчеством и общественной деятельностью могут стать здоровой альтернативой рискованному поведению [17].

Заключение

Аддиктивное поведение у подростков представляет собой сложный и многогранный феномен, который формируется под влиянием взаимодействия биологических, психологических и социальных факторов. Биологические изменения, такие как гормональные перестройки и развитие мозга, делают подростков более восприимчивыми к внешним стимулам и склонными к поиску новых ощущений. Психологические аспекты, включая развитие когнитивных функций, эмоциональной регуляции и формирование идентичности, также играют ключевую роль в формировании зависимостей. Социальные факторы, такие как влияние семьи, сверстников и культурных норм, создают контекст, в котором подростки принимают решения о своём поведении. Всё это делает подростковый возраст периодом повышенного риска для развития аддиктивного поведения, которое может иметь долгосрочные последствия для их здоровья и благополучия [38].

Для эффективной профилактики и лечения аддиктивного поведения у подростков необходим комплексный подход, который учитывает все аспекты их развития. Это включает не только медицинские и психологические вмешательства, но и создание поддерживающей социальной среды, которая способствует здоровому развитию. Например, образовательные программы, направленные на развитие навыков критического мышления и эмоциональной регуляции, могут помочь подросткам лучше справляться с внутренними и внешними вызовами. Поддержка со стороны семьи и школы также играет важную роль в снижении риска зависимостей, так как подростки, чувствующие себя понятыми и принятыми, менее склонны к рискованному поведению [39].

Дальнейшие исследования в области аддиктивного поведения подростков должны быть направлены на изучение взаимодействия биологических, психологических и социальных факторов. Это позволит разработать более точные модели прогнозирования и профилактики, которые учитывают индивидуальные особенности каждого подростка. Например, исследования могут быть сосредоточены на изучении роли генетических предрасположенностей, влияния цифровых технологий и социальных сетей, а также эффективности различных методов психотерапии и фармакологического лечения. Кроме того, важно изучать долгосрочные последствия аддиктивного поведения, чтобы разработать стратегии, которые помогают подросткам не только преодолеть зависимости, но и восстановить своё физическое и психическое здоровье [40].

Одним из ключевых направлений будущих исследований должно стать изучение роли культуры и социальных норм в формировании аддиктивного поведения. В разных культурных контекстах подростки сталкиваются с различными ожиданиями и давлением, что может влиять на их склонность к рискованному поведению. Например, в некоторых культурах употребление алкоголя или наркотиков может восприниматься как способ интеграции в группу сверстников, тогда как в других — как форма протеста против социальных норм. Понимание этих различий позволит разработать более адаптивные и культурно-чувствительные подходы к профилактике и лечению [41].

Кроме того, важно учитывать роль новых технологий и цифровой среды в формировании аддиктивного поведения. Современные подростки растут в мире, где интернет и социальные сети играют важную роль в их повседневной жизни. Это создаёт новые вызовы, такие как зависимость от цифровых устройств, кибербуллинг и влияние онлайн-сообществ на поведение подростков. Исследования в этой области могут помочь разработать стратегии, которые позволяют подросткам использовать технологии безопасно и ответственно, минимизируя риски для их психического здоровья [42].

В заключение можно сказать, что аддиктивное поведение у подростков является результатом сложного взаимодействия множества факторов, которые требуют комплексного и междисциплинарного подхода к их изучению и коррекции. Только объединив усилия исследователей, практиков, родителей и педагогов, можно создать условия, которые способствуют здоровому развитию подростков и снижают риск формирования зависимостей. Будущие исследования должны быть направлены на разработку инновационных методов профилактики и лечения, которые учитывают индивидуальные особенности подростков и современные вызовы, с которыми они сталкиваются [43].

Список литературы

1. Адлер А. Наука жить. М.: Академический проект, 2007.
2. Адлер А. Практика и теория индивидуальной психологии. М.: Академический проект, 2007.
3. Бандура А. Теория социального научения. СПб.: Евразия, 2000.
4. Бек А. Когнитивная терапия: полное руководство. М.: Вильямс, 2006.
5. Бек А., Фримен А. Когнитивная терапия расстройств личности. СПб.: Питер, 2002.
6. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М.: Медиум, 1995.
7. Брунер Дж. Психология познания. М.: Прогресс, 1977.
8. Бурдье П. Социальное пространство и символическая власть. М.: Институт экспериментальной социологии, 1994.
9. Бьюдженталь Дж. Искусство психотерапевта. СПб.: Питер, 2001.
10. Бьюдженталь Дж. Наука быть живым. СПб.: Питер, 2001.
11. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма. М.: ИНИОН, 1990.
12. Выготский Л.С. Психология развития человека. М.: Смысл, 2005.
13. Гарфинкель Г. Исследования по этнометодологии. СПб.: Питер, 2007.
14. Гидденс Э. Устроение общества: Очерк теории структурации. М.: Академический проект, 2005.
15. Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни. М.: Канон-Пресс-Ц, 2000.
16. Дремов С.В., Уразаев А.М., Малышева Н.Л., Малиновский И.В. Аддиктивные состояния человека. Томск, 2000.
17. Дюркгейм Э. Самоубийство: Социологический этюд. М.: Мысль, 1994.
18. Залыгина Н.А., Обухов Я.Л., Поликарпов В.А. Аддиктивное поведение молодежи: профилактика и психотерапия зависимостей. Мн.: Пропилеи, 2004.
19. Камю Альбер. Бунтующий человек. Миф о Сизифе. Литресс.
20. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Политиздат, 1975.
21. Луман Н. Социальные системы. М.: Логос, 2007.
22. Маслоу А.Г. Дальние пределы человеческой психики. СПб.: Евразия, 1997.
23. Маслоу А.Г. Мотивация и личность. СПб.: Питер, 2003.
24. Мэй Р. Искусство психологического консультирования. М.: Класс, 2001.
25. Мэй Р. Любовь и воля. М.: Рефл-бук, 1997.
26. Парсонс Т. О структуре социального действия. М.: Академический проект, 2000.
27. Перлз Ф. Внутри и вне помойного ведра. М.: Институт общегуманитарных исследований, 2001.
28. Перлз Ф. Гештальт-подход и свидетель терапии. М.: Институт общегуманитарных исследований, 2001.
29. Пиаже Жан. Генетическая эпистемология. Изд. Питер, 2004.
30. Роджерс К. Взгляд на психотерапию. Становление человека. М.: Прогресс, 1994.
31. Роджерс К. Клиент-центрированная терапия. М.: АпрельПресс, 2002.
32. Роджерс К. Свобода учиться. М.: Смысл, 2002.
33. Сартр Жан Поль. Экзистенционализм – это гуманизм. 1994.
34. Фрейд З. Введение в психоанализ. М.: АСТ, 2007.
35. Франкл В. Сказать жизни «Да!». М.: Смысл, 2004.
36. Франкл В. Человек в поисках смысла. М.: Прогресс, 1990.
37. Франкл Виктор Эмиль. Издательство: Эксмо-Пресс, 2002.
38. Фромм Э. Бегство от свободы. М.: АСТ, 2006.
39. Фромм Э. Искусство любить. М.: АСТ, 2006.
40. Фуко М. Надзирать и наказывать. М.: Ad Marginem, 1999.
41. Хабермас Ю. Теория коммуникативного действия. М.: Весь мир, 2000.
42. Хорни К. Невроз и личностный рост. СПб.: Питер, 2002.
43. Хорни К. Невротическая личность нашего времени. СПб.: Питер, 2002.
44. Эллис А. Гуманистическая психотерапия. М.: Институт общегуманитарных исследований, 2002.
45. Элкинд, Дэвид (1967). «Эгоцентризм в подростковом возрасте». Развитие ребенка. 38(4): 1025–1034.
46. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М.: Флинта, 2006.
47. Юнг К.Г. Архетип и символ. М.: Ренессанс, 1991.
48. Юнг К.Г. Психологические типы. М.: АСТ, 2006.
49. Ялом И. Лечение от любви. М.: Класс, 2005.
50. Ялом И. Экзистенциальная психотерапия. М.: Класс, 2005.

Источник: Коротина О.В. Философско-психологические аспекты формирования аддиктивного и рискованного поведения // Наркология. 2025. Том 24. №5. С. 40–55.